Последнее испытание

(Проект Переброски части стока северных рек на юг. Трезвость - норма жизни. "Плюс химизация всей страны")

В начале 1982 года была опубликована в печати принятая руководством страны "Продовольственная программа", выполнение которой, согласно замыслу ее разработчиков, должно было привести к увеличению производства в стране продуктов питания, что значительно повысило бы качество жизни всего населения Советского Союза.

Среди мер по подъему сельскохозяйственного производства в Продовольственной программе была четко означена необходимость переброски части стока северных рек на юг, что должно было, с одной стороны, добавить воды в Каспийское море, якобы высыхающее у нас на глазах, с другой - увеличить площадь орошаемых земель.

Действительно, в Средней Азии резко увеличивалось численность населения, а для орошения дополнительных сельскохозяйственных угодий своей воды там уже не хватало - реки, несущие воды в Аральское море, уже были перегружены системой орошения так, что само море превращалось в высыхающую "лужу".

В планы руководства страны входило и орошение сельскохозяйственных земель по среднему и нижнему течению реки Волги - из Волги и до этого отбирали значительное количество воды, к тому же последнее время действительно отмечалось некоторое снижение уровня Каспия - тут и Каспию с его стадом осетровых рыб надо было помочь...

Вот для осуществления этих целей и предлагалось зарегулировать часть стока сибирских рек и рек Европейской части страны, несущих воды в Северный ледовитый океан, и переправить его соответственно в Среднюю Азию, в Волгу и в Каспийское море...

Всему этому и должно вроде бы было способствовать осуществление "Проекта переброски части стока северных рек на юг" (Сибирская переброска и Европейская переброска).

Впервые с идей Проекта переброски части стока северных рек на юг я познакомился в 1976 году (если мне не изменяет память) на страницах журнала "Север", издававшегося в Петрозаводске.

Со страниц журнала явные сторонники Проекта переброски убеждали читателей, что, если этот Проект будет осуществлен, то всех нас ожидает впереди только счастливая жизнь.

Спустя год, в 1977 году на страницах этого же самого журнала "Север" появилась обстоятельная статья, автор которой, как говорится, не оставил камня на камне от Проекта переброски, грозившего, по его авторитетному мнение, всем нам, а главным образом нашему Русскому северу неисчислимыми бедствиями...

Здесь надо отметить, что авторы (сторонники) Проекта переброски части стока северных рек Европейской части страны на юг называли в то время главной своей задачей - спасение якобы мелеющего на глазах Каспийского моря - в отличие от переброски части стока рек Сибири на юг, целью которой было обводнение засушливых земель Средней Азии...

Но примерно в то же самое время, когда в журнале "Север" появилась отповедь нашим "перебросчикам", кое-где стала просачиваться информация, что Каспийское море вроде бы уже и не мелеет, что в него откуда-то стала поступать вода да так заметно, что волны Каспия уже приступили к разрушению своих недавних берегов, а вместе с ними и тех или иных строений, возведенных здесь в то время, когда вода Каспийского моря отступала...

Чуть позже стало довольно-таки широко известно, что вообще уровень Каспийского моря издревле подвергался значительным колебаниям, и что жизнь моря-Каспия поддерживается не только видимыми стоками Волги и Урала, но и чуть ли не более могучими невидимыми подземными стоками этих рек, названными учеными Пра-Волгой и Пра-Уралом... Так что целесообразность Проекта переброски части стока северных рек европейской части страны на юг для спасения Каспия было явно поставлено под сомнение...

В то время, когда начался было разговор о Проекте переброски части стока северных рек на юг, я каждый год с начала весны до начала зимы жил и работал в собственном доме на берегу озера Пелусозера (Пудожский район Карелии - деревня Пелусозеро) и достаточно внимательно наблюдал за теми событиями в жизни Карелии, которые меня так или иначе интересовали... Вот как раз в это время и проходило совещание-семинар руководителей поселковых и сельских советом республики, где кроме общехозяйственных вопросов зашел разговор и о Проекте переброски. И все участники совещания, все руководители местной советской власти Карелии высказались крайне отрицательно по поводу Проекта переброски. К тому же свое мнение они изложили в письме на имя руководителей страны, которое и было отправлено по адресу...

Мне довелось встречаться с некоторыми участниками этого совещания, и они, хорошо помня все происходившее на этом совещании-съезде глав администрации органов советской власти в республике, были убеждены, что никакого Проекта переброски не будет осуществлено на их земле...

В подобном благодушном состоянии находился и я до тех пор, пока, как гром среди ясного дня, не озвучили в Продовольственной программе необходимость осуществить Проект переброски части стока северных рек на юг, но теперь уже не для спасения Каспия, а для увеличения производства с-х продуктов - для орошения с-х земель на юге страны.

С какой именно целью замыслили теперь работы по переброске части стока северных рек на юг (спасать Каспий или орошать с-х угодья) для меня было уже не важно - главным сразу означились те потери для нашего Русского Севера, к которым обязательно приведет реализация проекта переброски...

Изъятие части теплой воды, направлявшейся на север, неизменно привело бы к серьезным климатическим изменениям на Русском Севере: определено снизились бы там среднегодовые температуры, а вместе с ними существенно снизились бы и суммы положительных температур (с-х термин), необходимых для роста и развития тех или иных с-х культур. Так изменение климата в худшую сторону привело бы к тому, что на широте Архангельска стало бы невозможно выращивать, например, тот же картофель (и т.д.).

Для переброски части стока северных рек на юг по их течению должны быть возведены плотины, за которыми и станет накапливаться вода. Создание водохранилищ по течению рек однозначно приведет к потери всех прибрежных с-х угодий, включая прежде всего заливные луга, откуда до сих пор можно получать сено такого высокого качества, что на этом сене бычки тех же наших холмогорок откармливались (на одном сене) и набирали вес скорее и больше, чем бычки породы серого украинского скота, которых откармливали одним зерном (см. хотя бы Полную энциклопедию Русского сельского хозяйства, изданную в самом начале двадцатого века)...

Прибрежные заливные луга, как говорится, были подарены нашему крестьянину-животноводу самим Господом Богом... Дело в том, что заготавливая сено для скотины, мы вместе с сеном выносим из почвы (с-х термин) значительное количество питательных веществ, находящихся там. Если мы заготавливаем сено на суходолах (на высоких местах, не омываемых весенней водой - это наши сегодняшние убогие поля с многолетними кормовыми травами), то волей-неволей нам приходится заботиться об этой земле и вносить туда удобрения, чтобы те же многолетние травы, идущие на сено, могли там произрастать. Но если сено заготавливается на заливных лугах, то никакие удобрения этим лугам не требуются, ибо каждую весну (в половодье) на эти самые луга полая вода приносит частицы плодородной почвы, частицы ила, которые каждую весну снова удобряют почвы заливных лугов. Словом, берегите заливные луга по рекам, речкам, ручьям и вы всегда будете с прекрасным кормом для скота. Но Проект переброски, уничтожая заливные луга, подаренные нам самими Господом Богом, и ставил животноводство, развивавшееся здесь на Севере именно вдоль рек, в зависимость от тех же минеральных удобрений, для производства которых требовались и производственные мощности и значительное количество промышленной энергии... Так что считайте, какими потерями грозил Проект переброски тому же северному животноводству да и всей стране (дополнительная энергия и т.д.).

Разлившиеся воды рукотворных водохранилищ обязательно станут затапливать, а дальше и подтапливать все большие и большие пограничные территории, грозя превратить всю эту несчастную землю в сплошное болото - ведь речь идет в основном о равнинном пейзаже... Учтите, что та же река Онега, которой первой будет суждено принять на себя удар Проекта переброски, в своем нижнем и среднем течении находится как раз на пространстве т.н. каргопольской низины (самое низкое место в регион).

Не меньшие беды сулил Проект переброски и Карельской земле, где собирались отнять согласно Проекту только на первом его этапе до одного кубического километра чистейшей Онежской воды в год (по завершению Проекта будет отниматься у моря Онего уже три кубических километра воды в год). Эту воду по маршруту Мариинской системы должны будут направить в верховья Волги, сократив как раз на целый кубический километр в год сток чистейшей онежской воды через Неву в Балтийское море.

Онежское озеро - водоем непроточный, если его некоторые губы-заливы (Петрозаводская губа, Сунская губа возле Кондопоги) загрязнены, то сама чаша озера, выложенная к тому же уникальным минералом-спасителем Шунгитом, не перемешивается, а вода в этой чаши на описываемый мною период считалась химически более чистой, чем вода озера Байкал. Но в случае реализации Проекта переброски вода в Онежском озере станет перемешиваться и уникальные запасы чистейшей пресной воды моря Онего практически погибнут.

А та вода, что не поступит по Неве (один кубический километр в год по проекту первой очереди переброски) в Балтийское море, приведет еще к одной катастрофе. Дело в том, что Балтийское море давно и основательно загрязнено. Так в 1988 году в Финляндии считали, что экологическое равновесие в Балтийском море находится под серьезной угрозой, и изъятие из стока Невы даже небольшого количества чистой воды обязательно приведет к катастрофе...

Это все, если так можно сказать, только материально-хозяйственные издержки при реализации Проекта переброски... Но Проект переброски грозил другими не менее значительными потерями, реальность которых и вызвала в первую очередь активный протест у ответственной части русской интеллигенции... Дело в том, что Север Европейской части нашей страны (в обиходе Русский Север) для грамотного русского человека означает куда больше, чем просто географически понятное пространство.

Все живое, будь то индивидуум, популяция животных или группа народонаселения, определенно зависит от качества окружающей его среды обитания, от того "дома", в котором оно в данный момент находится.

Влияние окружающей среды на качество жизни, связанной с данной средой обитания, изучает наука экология, которая в переводе на русский язык означает - "наука о доме". Экология животных изучает прежде всего влияние на их жизнь т.н. материальных факторов среды обитания... От качества атмосферы, от климатических условий, от качества и достатка воды и пищи напрямую зависит и качество жизни тех или иных существ и качество производимого ими потомства. Меняется окружающая среда в худшую сторону с точки зрения конкретной жизни, и эта жизнь может деградировать, погибнуть или же, если она находит в себе необходимые силы, может покинуть прежнюю среду обитания и мигрировать в поисках более подходящих условия жизни...

Вспомните миграцию народов при изменении климатических условий (резко похолодание), вспомните миграцию народов в поисках более богатых источников пищи и воды. Но если в прошлом те же люди, как и животные, могли только уходить от изменений в худшую сторону условий жизни в прежней среде обитания, то овладев знаниями, получив в свои руки ту же технику, мы нынче способны в какой-то степени противостоять негативным изменениям в среде нашего обитания, хотя эти вмешательства с целью изменить те или иные природные факторы пока не всегда успешны.

Как вы должны были уже отметить, речь о качестве среды нашего обитания пока шла только с оглядкой на т.н. материальные (физические) факторы: изменение климата, ухудшение состава атмосферы, ухудшение качества воды и пищи, уменьшение доступных запасов той же воды и той же пищи - все эти факторы, считайте, в одинаковой степени отмечают по-своему и животные, и человек. Но в отличие от животного на человека, как существо потенциально духовное, безусловно, оказывают влияние и исторически-культурные факторы среды его обитания. Без сохранения историко-культурной среды народа невозможно его духовное совершенство, а без духовного совершенства у человека прямой путь только к животной жизни (к биологическому существованию).

Вот для того, чтобы избежать одичания, не позволить завладеть нами голой биологический жизни, и необходимо народу, как зеницу ока, хранить свою историческую память, помнить, как и для чего жили его предки, помнить опыт жизни на земле предыдущих поколений, чтобы идти дальше и не повторять ошибок, которые когда-то возможно уже встречали твои предки.

Необходимо помнить путь духовного совершенства своих предков, который позволял им все выше и выше подниматься над миром животного потребления и готовить себя для служения своему народу, для спасения жизни своего народа в случае каких-либо опасных изменений в той же среде его обитания...

Этот путь создания в среде народа проводников, учителей, поводырей и был главной целью высокой духовной жизни человека, который особо почитался, уважался твоим народом и который так или иначе оставил свой заметный след прежде всего в бытовой культуре прежних поколений...

И когда над этой исторической памятью народа, над его историко-культурными ценностями нависает угроза, первыми на эту угрозу отвечают своим открытым сопротивлением лучшие представители народа, что и случилось при намерении сторонников Проекта переброски части стока северных рек на юг разрушить жизнь, разрушить историко-культурную память, разрушить культуру быта нашего Русского Севера, где до сих пор и находим мы главные источники для нашей сегодняшней духовной жизни...

Когда-то нынешний Русский Север, видимо, целиком принадлежал угро-финским племенам, племенам охотников, рыболовов и собирателей, которые вели свое хозяйство, в общем-то не дававшее перспективы для развития (увеличение численности и т.п.) указанным народам....

Охота, рыбная ловля, собирательство, примитивное животноводство (те же полувольные северные олени) да еще в условиях севера позволяли его коренному населению лишь, как говорят, выживать в противостоянии с суровым климатом, ибо простор для той же охоты, рыбной ловли, собирательства и примитивного животноводства здесь крайне ограничен, как ограничен простор для кочевого животноводства в степных районах Европы и Азии. Ни северная примитивная жизнь-собирательство, ни южное примитивное кочевое животноводство никак не способствовали тому же интеллектуальному развитию народов, которые не знали других источников благополучия, кроме своих традиционных занятий.

Но вот жизнь на просторах севера Европейской части нашей страны стала меняться. Сюда первыми проложили путь инициативные новгородцы, а следом за ними потянулись на север и московские люди. Началась т.н. колонизация нашего севера славянами, колонизация мирная, бескровная, сплошь и рядом согласно принимаемая коренными хозяевами северной земли.

Славяне-колонизаторы, как правило, не разрушали существовавшую до них на севере жизнь - они не претендовали на пастбища, где паслись северные олени, не отбирали у коренного населения их охотничьи угодья, а прежде всего занялись здесь хлебопашеством и известным им по прежней жизни животноводством. И прошло не так уж много времени, как по северным землям стали появляться хлебные нивы - теперь к промысловой добыче, к продукту, добытому в лесу, на воде теперь и коренные жители могли добавить выращенный здесь же, на севере, хлеб. Этот хлеб, выращенный русскими людьми, пришедшими сюда, на север, стал гарантией качественной жизни в прежних суровых местах. Теперь охотник и рыболов уже не так зависел от щедрости охотничьей тропы - выращенный славянами-колонизаторами хлеб для коренного населения севера стал помощью-избавлением от тех катастроф, которыми грозило, например, оскудение охотничьей тропы.

Вот так славяне-колонизаторы севера, русские люди, и принесли, считайте, своим традиционным хозяйствованием-хлебопашеством счастье всей северной земле, а оттого и получили право назвать наш север своим русским именем - так и появилось у нас новое социально-географическое понятие "Русский Север"...

Как совершили русские люди свой главный подвиг на нашей северной земле, как научили тощие северные почвы приносить людям урожаи зерна?.. Да еще какие урожаи!

Посмотрите мою работу "Русский лес", выложенную на моем сайте (страница "Книжная лавка"). Здесь в рассказах, посвященных хозяйственной жизни славян на северной земле, я приводил очень интересные данные об урожае тех же хлебных культур, выращиваемых по берегам северных рек. И эти урожаи в ХУ11 веке достигали порой неслыханных для коренной России величин - т.е. определенно речь шла здесь о товарном производстве зерна.

Русские крестьяне, разводя скот и вывозя и вывозя на свои пашни добытый ими скотский навоз (органическое удобрение), превратили прежде сиротские подзолы в плодороднейшие земли. Уважение к навозу в то время было столь велико, что навоз скитался на севере наиважнейшим товаром, ради которого в первую очередь и держали в хозяйстве скотину.

Утвердившись на северной земле, утвердив свое крестьянское хозяйство, русские люди создали здесь удивительный мир разумной жизни. Повсюду вставали избы-крепости северных русских поселений, чудными были рядом с ними и культовые сооружения... А вспомните замечательных людей-поморов, корабелов, мореходов, зверобоев, которые успешно осваивали на своих суденышках-кочах просторы северных морей и проложили путь на тот же Груманд (Шпицберген), пожалуй, никак не позже проныр-европейцев...

Вспомните памятники высокой духовной жизни на Русском C евере - те же знаменитые монастыри и тех же святых подвижников, вспомните, что на Севере никогда не было крепостного права, а потому русский дух хранился здесь в эталонной чистоте до самых последних времен и был источником-памятью всей нашей русской жизни.

Увы, в отдельные периоды Советской власти жизнь на русском севере стала затухать - Русский Север был отдан практически только под лесозаготовку... А военные потери?.. Мне приходилось встречать по нашим северам деревни, где почти все мужское население, ушедшее на фронт, не вернулось обратно, а если и вернулись два-три человека, то, как правило, безногие инвалиды...

Далее... Почти забыли мы сельское хозяйство нашего севера, увлекшись целинными землями, которые нынче остались еще и за границами России. И как следствие - отток сельского населения в города Архангельск, Северодвинск и далее чуть ли не по всей стране...

Да, прежняя жизнь на Русском Севере оказалась не в лучших условиях, но она была, ее помнили русские люди и надеялись на лучшие времена...

Нет, Русский Север нами не забывался никогда, не забывались Соловки и Выгозерская республика, созданная староверами и жившая такой яркой духовной и хозяйственной жизнью, что снискала себе уважение чуть ли не по всей тогдашней Европе. На эту уникальнейшую республику не поднялась рука даже у Петра Первого. Заслышав, что такая республика старообрядцев существует, он вроде бы задал вопрос доносчику: "А налоги они платят?" И получив ответ, что налоги платят, распорядился: "Не трогать, пусть живут".

Повторюсь: Русский Север не знал крепостного права, над здешним народом не измывались помещики-рабовладельцы, а потому русский человек здесь смог сохранить свое природное достоинство, свой характер, свои привычки и свою исконную тягу к справедливости и общинной жизни...

Земля у крестьян была здесь в частной собственности, но сама крестьянская жизнь строго определялась сельской общиной, которая и отвечала за все стороны местной жизни...

Все это до сих пор питает нашу память замечательными примерами устройства вольной крестьянской жизни...

Хотя и начал терять во времена Советской власти наш Север свое хозяйственное значение (за исключением массовых лесозаготовок), но был и оставался для нас более чем святой землей-явлением. И не случайно, что именно здесь, на Севере, поселилась легендарная земля-мечта Беловодье, куда мог стремиться любой человек, мечтавший о счастливой, чистой жизни-счастье.

К тому же где-то на нашем Севере угадываются и очертания легендарной земли Гипербореи, откуда вроде и пошла чуть ли не вся жизнь арийских племен.

Так уж сложилось, что для русского человека, не забывшего о духовном пути своего народа, Русский Север был и остается до сих пор живой святой иконой...

Вот над этой святостью в самом начале восьмидесятых годов и реально навис Проект переброски северных рек на юг...

Я уже говорил, чем грозил этот Проект хозяйственной жизни Русского Севера (затопление сельскохозяйственных угодий, изменение климата). Но вместе с землей уходили под воду и все поселение, стоящие по берегам. А ведь именно по рекам шли на север поселенцы-славяне и именно здесь, по берегам рек и поднимали свои дома-крепости, а рядом с ними часовни и церкви. И теперь все эти памятники бытовой и культовой истории должны будут погибнуть, исчезнуть под водой вместе с археологическими памятниками... Фактически Русский Север подлежал превентивному затоплению. И следовательно, вся историко-культурная среда, вся память нашей прежней высокой духовной жизни подлежала уничтожению...

Вот почему так активно лучшие представители русского народа и восстали в 1982 году против явной агрессии со стороны врагов нашей жизни... Не потерять истоки своей духовной жизни, не отдать их на уничтожение людям, для которых русская земля были лишь местом временного проживания и полигоном для проведения социальных экспериментов!

Душой-организатором протеста против Проекта переброски в Москве стала чудесная женщина-подвиг Вера Григорьевна Брюсова, доктор искусствоведения, специалист в области древнерусского искусства... Это она, Вера Григорьевна Брюсова спасала после оккупации Карелии Финляндией в сороковых годах древнерусские иконы, не увезенные с собой отступающими финнами и оставленные без присмотра в вагонах на железнодорожных путях в Петрозаводске. Она, Вера Григорьевна Брюсова восстанавливала разграбленный финнами иконостас знаменитого кижского собора... И теперь, когда над дорогим для нее Русским Севером нависла угроза проекта переброски, считайте, что первой поднялась против задуманного варварства. Человек, хорошо известный многим деятелям искусства, культуры и науки, В.Г. Брюсова объединила вокруг себя замечательных ученых, которые к тому же в это самое время были привлечены Госпланом РСФСР для выработки экспертной оценки Проекта переброски части стока северных рек Европейской части страны на юг.

Доктора наук Е.М. Пашкин, С.Н. Чернышев, Н.А. Некрасов и другие их замечательные коллеги для проведение своей экспертизы получили возможность познакомиться со всеми материалами Проекта переброски. Материала эти никогда не появлялись в печати, а потому только с помощью этих ученых, привлеченных к экспертизе Проекта переброски, стали известными в широких кругах общественности. Под руководством В.Г. Брюсовой из этих материалов и был составлен довольно-таки объемный конспект с данными Проекта и с замечаниями экспертов. Этот конспект тиражировали на пишущих машинках и знакомили таким путем с Проектом переброски тех деятелей культуры и искусства, к голосу которых могло бы прислушаться руководство станы. Так и появилось знаменитое протестное письмо за подписью выдающихся граждан страны... Под этим письмом стояли подписи народного артиста СССР И.С. Козловского, композитора Г. Свиридова, пианиста Святослава Рихтера, писателя Л. Леонова, академика Д.Лихачева, академика-математика Понтрягина и других уважаемых в стране людей...

Письмо выдающихся деятелей культуры и науки было передано руководству страны, но реакции на это письмо пришлось ждать довольно-таки долго... Дело в том, что в Продовольственной программе, подчеркнувшей необходимость осуществления Проекта переброски, не конкретизировалось, переброска стока каких именно рек (Европейских или Сибирских) и в какой очередности должна быть осуществлена... Каспийскому морю вода для спасения уже вроде бы и не требовалась, а вот расширять площади поливных земель в Средней Азии вроде бы надо было в самую первую очередь - этого требовал демографический взрыв в этом регионе страны. Но Проект переброски части стока Сибирских рек был явно более затратным, и это обстоятельство, видимо, все-таки понимали те не глупые люди, которые так или иначе входили в руководство страны. Поэтому в верхах, видимо, и не было пока определенности, с какого именно проекта начать переброску части стока северных рек на юг. Такая определенность появилось только в конце 1982 года с окончанием экономической экспертиза Проекта переброски части стока Сибирских рек на юг группой ученых во главе с академиком Петраковым

Выводы этих ученых и подтвердили нашу догадку, что Сибирский проект будет пока отложен из-за его экономической несостоятельности. Отрицательное заключение по Сибирскому проекту было доложено тогдашнему Генеральному секретарю ЦК КУПСС Ю.В. Андропову, который, как и говорили, "дал отмашку" Госплану РСФСР отставить пока Сибирский проект и заняться только Проектом переброски части стока северных рек европейской части страны на юг... Вот только тут, в самом начале 1983 года и состоялось встреча автором протестного письма с руководством с-х отдела ЦК КПСС (именно этот отдел занимался указанными проектами) и авторами Проекта переброски.

Судьба распорядилась так, что вместе с авторами знаменитого протестного письма на указанную встречу в ЦК КПСС был приглашен и я, писатель А.Онегов, тоже направивший свое собственное письмо с замечаниями по поводу Проекта переброски в адрес Ю.В.Андропова...

От той встречи у меня осталось только неудовлетворение... Авторов письма внимательно выслушали, затем ответственные работники ЦК КПСС и вместе с ними представители сторонников Проекта переброски дали понять всяким там писателям и артистам, что они, мягко говоря, не совсем в курсе дела, а, потому, мол, и не могут объективно оценить все перспективы, которые ждут страну в случае переброски части северной воды на юг - словом, пишите свою музыку, создавайте свои выдающиеся произведения, и не мешайте, дорогие товарищи, нам, отвечающим за судьбы страны, строить для всех нас счастливую жизнь...

Вывод отсюда следовал только один: надо было любыми путями поднимать общественное мнение против Проекта переброски и делать это в условии жесточайшей цензуры на любую критику наших проектантов...

Первая попытка обратиться к широкому общественному мнению была предпринята в 1982 году в Вологде (Вологодская земля первой должна была встретить удар Проекта переброски). Собравшиеся здесь самые разные общественные деятели первыми ударили в набат - русская земля, русский народ в опасности!

Я представляю себе, как бы сегодня, когда первые лица страны фактически натравили самые разные СМИ и прочих опричников на русских людей, поднявших голос в свою защиту от распоясавшихся мигрантов, и позволили здоровую реакцию еще живого народа против грозящей ему беды обзывать чуть ли не фашизмом, встретили бы нынешние разнузданные глашатаи той же толерантности наши тогдашние протесты против угрозы уничтожения памятников истории и культуры русского народа...

Вологодский създ-собор не остался незамеченным хотя бы потому, что он дал нашему патриотическому движению новые яркие имена лидеров, в числе которых звездой первой величины засверкало имя еще одной русской женщины-подвига Галины Ильиничны Литвиновой, доктора юридических наук, выступившей в Вологде с аргументированным докладом о современном положении русского народа.

На события в Вологде вскоре отреагировало и руководство Московской писательской организации (московскими писателями в то время руководил Ф.Кузнецов, вологжанин по духу и по происхождению) и учредило писательскую комиссию (Охрана природы и природоведческая литература), которой и предстояло активно включиться в борьбу с Проектом переброски. В руководство этой комиссии (которая с 1983 года стала называться в обиходе Природоведческой) был включен и автор этих строк (а с середины 1983 года мне было поручено все руководство работой комиссии - эту работу я исполнял до конце 1985 года, до тех пор, пока наша комиссия под давлением сверху не была фактически ликвидирована).

Прекрасно понимая, что никто не даст никаким писателям высказаться в открытой печати против Проекта переброски, мы встали на путь т.н. "кассетной войны", опыт которой нам был известен по недавним событиям в Иране, когда народ, мобилизованный проповедями духовного лидера Ирана, освободился от своего прозападно настроенного шаха... Духовный лидер Ирана аятолла Хомейни находился в иммиграции в Европе, и от сюда постоянно присылали в Иран его проповеди, записанные на магнитофонную ленту.

Никакая цензура не могла остановить эту кассетную войну в Иране. И теперь, проводя открытые заседания нашей Природоведческой комиссии с привлечение авторитетных ученых (мы работали в тесном контакте с комиссией ученых, возглавляемых доктором наук М.Я.Лемешевым, которые не имели практически никакой возможности донести свои выводы до общественности, кроме как, участвуя в наших заседаниях-собраниях), мы записывали на кассеты все, что говорилось в Малом зале Московской писательской организации по поводу Проекта переброски, и эти кассеты уходили в народ...

Вся работа по организации нашей кассетной войны лежала на плечах братьев-близнецов Славы и Жени Поповых, профессиональных музыкантов, уволенных М. Шестаковичем из оркестра Всесоюзного радио, которым он руководил в то время до того, как сбежал из страны, опасаясь ответственности за ДТП с тяжелыми последствиями... Братьев Поповых будущий эмигрант удалил из оркества за то, что они активно выступали против увлечения руководителя оркестра тенденциями, идущими в разрез с русской классической традицией...

Поповы записывали все выступления на заседаниях комиссии, приводили их в удобоваримый вид и, как возможно, шире, распространяли наши протестные кассеты.

"Кассетная война" - это был первый путь нашей борьбы с Проектом переброски... Далее, я, на подобие Штирлица, стал искать пути донести до самых верхов наши опасения по поводу Проекта переброски...

После моего письма на имя министра обороны, где я обосновывал опасность Проекта переброски для страны в случае вооруженных конфликтов, в экспертную группу Госплана РСФСР был направлен представитель министерства обороны.

Была у меня надежда попытаться использовать руководство Московской патриархии для того, чтобы донести до руководства страны все наши опасения... Путь к руководству церкви я вскоре нашел, передал туда свою просьбу и вскоре получил такое разъяснение: мол, церковь полностью поддерживает нас в нашей борьбе и обещает молиться за наши успехи... Увы, церковь и тут оказалась на своей собственной высоте, уйдя от конкретной помощи делу...

Оставались органы Государственной безопасности... За два года до описываемых событий мне пришлось искать пути в КГБ, чтобы помочь моим друзьям-теленгитам (коренным жителям Улаганского района Горного Алтая), ставшим свидетелями кровавой расправы милиции над местными подростками...

С весны до зимы ребята-теленгиты обычно находятся вместе с родителями в горах на пастбищах и только на зиму спускаются вместе с отарами вниз, к зимним стойбищам. Но случается так, что этих подростков вызывают с летних горных пастбищ вниз в район, чтобы пройти призывную комиссию и подготовиться к службе в армии... И все это время, пока проводится предпризывная процедура, подростки фактически находятся без дела... А тут еще эти мальчишки посмотрели фильм "Золото Маккены", где индейцы апачи, коренные жители тех мест, активно противостояли заезжим искателям приключений. Апачи легли им на душу и новоиспеченные борцы с пришельцами, оседлав своих лошадей, стали попугивать заезжих туристов, требуя у них те же сигареты... И тут еще, как на грех, в районный центр Улаган привезли из Горноалтайска отряд студенток для помощи в с-х работах. Девчонок поселили в общежитие, туда-то как-то и заглянули лихие всадники-апачи верхом на лошадях... Никого они вроде бы и не обидели, но напугать напугали, и уже на утро одна из студенток, дочь какого-то крупного горноалтайского работника, позвонила отцу и потребовала вызволить студенческий отряд из беды... Девчонок вроде бы вскоре увези обратно в столицу республики, а для усмирения местных апачей прислали милицейский отряд, вооруженный по всем правилам борьбы с бандитизмом... В Улагане отряд усилили местными кадрами и тут же отправились на поиски виновников поднятой тревоги. Но далее селение Паспарты отряд не продвинулся - в местный магазин, как на грех, после летнего сухого закона только что привезли какое-то вино, и наши охотники за апачами уселись за столом со стаканами, оставив своих коней, как и положено, у коновязи. Но мальчишки-апачи, постоянно следившие за своими преследователями, милицейских коней отвязали, незаметно увели и спрятали в укромном месте, а сами вернулись в Улаган и после отважного похода улеглись мирно спать... Допив разлитое по стаканам охотники за апачи обнаружили пропажу коней - джигиты, проворонившие своих лошадей, конечно, были опозорены, и вот в таком взведенным состоянии они и нагрянули в районный центр, обнаружили здесь своих обидчиков, окружили помещение, где эти обидчики мирно спали, пригнали трактора, включили их фары и при свете фар работающих тракторов, как, по словам очевидцев события, при штурме Берлина в 1945 году, пошли на штурм местного интерната, не жалея автоматных патронов... Все мальчишки-апачи, подшутившие над милицейским отрядом, были уничтожены, расстреляны в упор автоматными очередями...

Все это происходило при мне - я в это время находился в писательской командировке в гостях у теленгитов. Настроение людей, у которых только что уничтожили сыновей, было мне вполне понятным и, зная, что такое месть за совершенное преступление, я очень просил руководителя совхоза А.В. Саана написать коллективное письмо в адрес руководства страны и обещал сделать все от меня зависящее, чтобы помочь хоть как-то беде, а главное остановить возможные кровавые разборки.

Такое письмо было написано и передано мне. А я, понимая, что управу на милицию можно было найти только в органах Государственной безопасности, через писателей, хорошо знакомых с этими органами, стал искать выход на нужных мне сотрудников КГБ.

Встреча в КГБ у меня скоро состоялась, там обещали оказать помощь моим подопечным теленгитам (и кое-что здесь было определенно сделано!) и ко всему прочему я получил канал, по которому мог всегда обратиться в органы за консультацией и поддержкой... Этим каналом я и воспользовался, когда мои попытки донести нашу позицию по поводу Проекта переброски до Руководства страны с помощью священнослужителей окончились безрезультатно...

Надо сказать, что старший офицер КГБ, с которым я проводил беседы по поводу нашей критики Проекта переброски, оказался человеком очень внимательным и деликатным - ничего не обещая мне, он терпеливо выслушивал все мои доводы, и только однажды дал понять, что все наши материалы, все наши возражения могут быть доложены руководством КГБ непосредственно кому-то из секретарей ЦК КПСС. Всю нашу позицию по поводу Проекта переброски по просьбе моего собеседника я коротко и понятно изложил на бумаге и такой документ, спустя какое-то время, по просьбе своего знакомого офицера КГБ срочно ему передал...

К обсуждению наших протестных действий по отношению к Проекту переброски мы больше не возвращались, но случилось так, что после передачи в КГБ подготовленных мною материалов очень заметно снизилась активность авторов и сторонников Проекта и работе нашей Природоведческой комиссии никто практически не мешал... А позже, когда Проект переброски был отправлен в отставку, в одном из материал, посвященном работе КГБ, я обнаружил коротенькое упоминание, что КГБ тоже способствовало прекращению работ по переброски стока северных рек на юг... Дай Бог, чтобы мои предположения не были однажды опровергнуты...

Анализируя сегодня свои тогдашние контакты с представителем КГБ и делая выводы об отношении к моей тогдашней общественной деятельности этого всесильного комитета, я могу определенно сказать, что никаких особых претензий ко мне и к моей общественной позиции у КГБ вроде бы не было, иначе бы мне не позволили посетить Финляндию весной 1984 года...

В 1967 году я близко познакомился с Карелией, с тех пор подолгу жил там, много писал об этой удивительной стране, и конечно, в Карелии был знаком со многими финнами, родственники которых проживали в Финляндии, а потому мне не составляло большого труда получить приглашение посетить страну Суоми.

Я не стремился и не стремлюсь до сих пор ни в какие зарубежные поездки - как живет наш сосед Запад, я себе более-менее представляю и ничего особенно интересного для себя там не нахожу. Но был тут у меня один грех... Еще в детстве начитался я об озерах Финляндии, об удивительных рыбах, живущих в этих озерах, и все - Финляндия по сему поводу стала моей мечтой.

С Карелией в конце концов я познакомился и после этого желание встретиться с озерами Финляндии перестало быть моей мечтой. Но вместо озер особый интерес к Финляндии стали подогревать во мне рассказы об умно устроенной жизни в этой стране, которая еще совсем недавно была частью Российской империи, и эти рассказы меня особенно трогали в части умения финнов буквальным образом боготворить природу своей страны. Вот ради этого я и планировал как-нибудь посетить страну Суоми. А тут еще нависший над нами Проект переброски, который ой, как аукнется в Финляндии, когда Балтийское море не дополучит по этому проекту три кубических километра чистой воды (первая очередь проекта лишит Балтийское море одного кубического километра воды). И тут я считал своим долгом прежде всего перед всей нашей жизнью информировать финнов о грозящей им беде...

В международной комиссии Союза Писателей СССР, куда я обратился за консультацией по части своей поездки, мне назвали имя издателя газеты "Калева" (издавалась в Оуло), с которым у нашего Союза давно установились дружеские отношения. Так что, прибыв в гости к своим друзьям, жившим недалеко от Оуло, я позвонил в редакцию газеты и тут же был тепло принят ее издателем. Беседовали в редакции мы прежде всего об отношении финнов к среде своего обитания, о воспитании детишек, будущих хозяев страны. Эта беседа была опубликована в газете под шапкой: "Писатель из Советского Союза, защитник природы, в стране Суоми".

Газета Калева - известная в Финляндии газете, а посему о писателе из СССР, защитнике природы (в Финляндии в отличие от остальной Европы нет термина "зеленые" - здесь есть только "защитники природы") было известно в Хельсинки уже в день выхода номера газеты, где упоминалось мое имя, а потому выйти в столице Финляндии на руководство защитников природы мне не составило большого труда.

Такая встреча вскоре состоялась, и я подробно рассказал тут о Проекте переброски части стока северных рек на юг и о нашей борьбе с этим Проектом. А следом меня пригласили в редакцию газеты "Ракентая", где и взяли у меня развернутое интервью.

"Ракентая" - считалась тогда самой "зеленой" газетой Финляндии и за ее публикациями, как я понимаю, внимательно следили все защитники природы, по крайней мере живущие в Скандинавских странах, а посему мое интервью и стало известным за пределами страны Суоми... Но всему этому предшествовала почти детективная история...

Познакомившись с моим интервью, подготовленным к печати, руководство газеты задалось вопросом: "Что это за советский писатель, настолько информированный - и есть ли вообще такой писатель в СССР, а может быть, это какая-то провокация?" Словом, газета поручила своему представителю в Москве запросить Союз Писателей СССР: "Есть ли у них писатель А.Онегов?". В нашем Союзе Писателей поинтересовались: по какому, мол, поводу финнов заинтересовал писатель А.Онегов, и, узнав о желании газеты опубликовать на своих страницах развернутое интервью с автором этих строк, категорически заявили, что такого писателя в Союзе писателей СССР нет...

Не знаю, чем бы окончилась вся эта история, если бы милая женщина, бывшая наша гражданка, родившаяся в СССР и после войны отправленная в Финляндию вместе с другими финнами-коммунистами для организации здесь компартии, а теперь помогавшая мне знакомиться со своей страной и бескорыстно работавшая тогда при мне переводчиком-гидом, не посоветовала руководству газеты "Ракентая" посетить библиотеку Хельсинского университета, где были представлены мои писательские труды.

В конце концов у газеты остались вопросы только к Союзу писателей СССР, испуганно открестившемуся от своего не самого последнего писателя - вот так наш Советский Союз и терял вой авторитет...

Итак, главной цели своей первой в жизни заграничной поездки я достиг - информация о Проекте и переброски стала более - менее известна за пределами нашей страны. Вернувшись в Москву, я ждал обещанную мне газету с моим интервью, но вместо этого получил приглашение к беседе от органов КГБ... Тут и увидел я газету "Ракентая" со своим интервью - на почтовом конверте, прибывшим из Финляндии, я усмотрел свой домашний адрес, но, как водилось у нас в подобных случаях, это почтовое отправление мне не доставили - оно оказалось у бдительных чекистов... И что интересно, при нашей беседе представитель органов ни как не упрекнул меня за "раскрытия тайны Проекта переброски" - речь у нас шла только результатах работы советской делегации, которая как раз в то время, когда я находился в Финляндии, вела там переговоры о строительстве очередной очереди Атомной электростанции.

О том, что такая делегация в Финляндии работала, знал я из передач финского телевидения, оттуда же узнал я, что работа нашей делегации закончилась безрезультатно - финны отказались продолжать у себя атомное строительство (это было за два года до чернобыльской катастрофы) - в передаче телевидения выступал руководитель нашей делегации, который на хорошо мне понятном русском языке и сообщил, что уговорить финнов заняться следующей очередью АЭС не удалось...

До этого откровения руководителя наших атомных переговорщиков никто меня по части АЭС не расспрашивал, на эту тему я никак не распространялся, хотя был в курсе тех протестов, которые шли в то время в Финляндии против нового атомного строительства.

Но вот для Финляндии все благополучно закончилось, а тут подошло время моего интервью газете "Ракентая", и в конце нашей беседы корреспондент газеты совсем не настойчиво поинтересовался, как я отношусь к АЭС?..

Свое отношение к АЭС у себя в стране я неоднократно высказывал, более того, как мог, помогал движению против строительства АЭС в Крыму и т.д., но разрабатывать эту тему в Финляндии я не собирался - мне пока с избытком хватало "приключений" с Проектом переброски. Но на вопрос корреспондента газеты надо было как-то ответить, и я, нарисовав на листе бумаги условное здание АЭС рядом с ним поднял по небеса высоченную трубу на манер трубы нашей самой первой АЭС в Обнинске, а затем сам спросил корреспондента газеты: " Как он считает, зачем потребовалось рядом с АЭС строить такую высоченную трубу?". И услышал в ответ: "Наверное, для того, чтобы вредные выбросы АЭС не опустились сразу на землю, а рассеялись в атмосфере...". Вот, собственно говоря, и весь мой рассказ об АЭС... Так что ничего другого не мог я добавить при расспросе меня сотрудником КГБ, который в конце нашей беседы почти по-дружески поделился со мной информацией о том, что, вернувшись в Москву, руководители делегации атомщиков, с которыми я однажды уже имел удовольствие встречаться и беседовать по части их упрямого нежелания честно разговаривать с гражданами страны, ссылаясь на мое интервью газете "Ракентая", обвинили именно меня в срыве их переговоров в Финляндии... Вот этим обвинением чуть ли не во вредительстве с моей стороны и объяснялась необходимость нашей серьезной беседы с представителем КГБ. В результате обвинить меня ни в чем особенно не обвинили, но вот какие-либо поездки за границу страны мне были надолго запрещены... В остальном нашу борьбу с Проектом переброски никак особенно не укоротили, и в конце концов мы и пришли к финишу нашей работы с весьма значительным успехом...

В начале 1985 года был опубликован Проект основ экономического развития страны, который после всенародного обсуждения и собирались принять в начале 1986 года на очередной партийном собрании. И на страницах этого документа черным по белому значилось: "Приступить к реализации Проекта переброски части стока северных рек Европейской части страны на юг".

Итак, все карты были раскрыты, и почти тут же после публикации Проекта Экономического развития работы по реализации Проекта переброски начались... Начались они прежде всего в районе Каргополя - там была создана Передвижная механизированная колонна, была завезена техника и началась укладка бетонных плит на месте будущих дорог вдоль маршрута проекта... И в то же время нам вроде бы была открыта дорога для официального обсуждения проекта...

Вот к такому официальному обсуждению Проекта основ экономического развития страны я и призвал собравшихся на вечере "Красоты Севера" в Центральном доме художников, который состоялся в середине октября 1985 года...

Хотя формально обсуждать Проект переброски, как пункт Основ Экономического развития страны, вроде бы было можно, но ни один орган печати наши критические материалы в адрес проекта переброски не принимал. Нигде не разрешали нам и провести собрание с обсуждением злополучного Проекта. Поэтому и вечер в Доме художников был посвящен именно Красотам Севера и только для второй половины этого вечера без какой - либо предварительной афиши мы подготовили обсуждение Проекта переброски...

О Красотах Севера рассказывал собравшимся писатель-путешественник Г.П. Гунн. Мы послушали интересный рассказ, посмотрели слайды, которые демонстрировал автор, а затем, поблагодарив Г.П.Гунна, я предоставил слово М.Я. Лемешеву (вести тот вечер было поручено мне).

Доктор экономических наук Михаил Яковлевич Лемешев не оставил камня на камне от Проекта переброски в своем жестком анализе деяний наших записных проектантов. Со столь же непримиримых позиций к губителям нашей русской жизни выступила следом и доктор искусствоведения Вера Григорьевна Брюсова. А заключал наше собрание ваш покорный слуга коротким социально-политическим анализом происходящего и призывом ко всем собравшимся откликнуться на предложение руководства страны обсудить Проект основ экономического развития и направить в ЦК КПСС свои письма с протестом против проекта переброски. Что в конце концов и было сделано - в ЦК пошел поток коллективных протестов... Но до этого запись нашего открытого обсуждения Проекта переброски в Доме художников была передана Председателю Совета Министров РСФСР Воротникову.

Познакомившись с нашей записью, т. Воротников пригласил к себе вице-президента академии наук СССР академика Яншина и после продолжительной беседы сообщил академику, что он, как член Политбюро ЦК КПСС голосовал за Проект переброски, но теперь, познакомившись с критикой Проекта, отзывает свой голос "за". И тут же снимает запрет на публикацию критических материалов в адрес Проекта переброски в подведомственной ему газете "Советская Россия". Так впервые на газетной странице появился материал с острой критикой Проекта переброски - автором этого материала был М.Я. Лемешев...

Вот так в середине октября 1985 года и свершилось главное, ради чего ответственные русские люди и вели борьбу-противостояние с проектом уничтожения родной земли...

А дальше оставалось ждать высокого партийного решение по прекращение работ в рамках проекта переброски, которое и состоялось в самом начале 1986 года...

Конечно, не только протесты общественности повлияли на желанное для нас решение - во многом отмену реализации проекта переброски определили и экономические факторы, но думается мне, что без протестной волны, поднятой общественностью, без голоса "против переброски" Председателя совета Министров РСФСР авторы Проекта переброски еще долго бы сопротивлялись...

Вспоминая имена В.Г.Брюсовой, М.Я. Лемешева, Е.М. Пашкина, Г.И. Литвиновой и других замечательных русских людей, вставших открыто на защиту родной земли, имена, которые сейчас не очень часто называют при упоминании тогдашних событий, я, как беспристрастный свидетель и участник всего происходящего в то время, считаю своим долгом остановить нынешних "активных историков борьбы с Проектом переброски", которые приписывают тогдашние подвиги чуть ли не сами себе... Бог с ними, с этими пустыми историками - так уж ведется у нас почему-то, что первыми толпятся за получением наград именно те, что и пороха-то особенно не нюхал... Я не хочу вмешиваться в спор о приоритетах в области научного сопротивления Проекту переброски - думаю, что ученые сами в конце концов разберутся, кто из них есть кто. Но вот по части нашей писательской активности в борьбе с "переворотом рек", думаю, что имею право внести некоторую ясность...

Наша писательская Природоведческая комиссия была создана решение руководства Московской писательской организации (Ф.Ф.Кузнецов руководитель писателями Москвы) во второй половине 1982 года. Руководителем комиссии был назначен А.Кузнецов. В актив комиссии вошли О.В.Волков (номинальная позиция по причине возраста и болезни) и ваш покорный слуга, которому и было поручено привлечь к работе комиссии побольше писателей, известных авторитетных инженеров человеческих душ...

Прежде всего мы решили провести в Москве в начале 1983 года встречу-сбор наших известных писателей с тем, чтобы вместе с ними обсудить содержание протестного письма в адрес руководства страны...

Проект такого письма был нами составлен и я вместе с письмами-приглашениями разослал этот документ тем писателям, авторитет которых в то время был достаточно велик и подписи которых под письмом-протестом руководство страны должно было отметить...

Первым на наше приглашение принять участие в таком коллективном протесте писателей откликнулся Л.М. Леонов. Он позвонил мне по телефону, извинился за то, что по причине болезни (он как раз находился в лечебном учреждении) не сможет присутствовать на нашем собрании, заверил меня, что он целиком и полностью на нашей стороне и передал мне право поставить его подпись под любым протестным документом, который будет исходить от нас.

Следом я получил письмо от Ф.Абрамова из Ленинграда. Как и Л.М.Леонов, он тяжело болел в это время, а потому приехать в Москву не мог, но письмо с протестом готов был подписать.

Вместо ответа на наше приглашение Д.Балашов сам приехал в Москву из Карелии - приехал в бойцовском состоянии и к тому же привез свое собственное слово в защиту русской земли.

Откликнулся на наш призыв и В.Белов из Вологды...

Я очень надеялся на положительный ответ В.Распутина, но письмо от него получил только тогда, когда нам напрочь запретили проводить намеченное собрание (запрещало руководство Московской писательской организации под давление сверху). В.Распутин по сути дела отписался и отписался очень невнятно, хотя та же В.Г.Брюсова, первый организатор нашего протестного движения, очень рассчитывала на то, что именно В.Распутин, обласканный к тому времени нашими вождями, однажды возвысит свой голос против Проекта переброски части стока северных рек на юг. В надежде на э то В.Г.Брюсова постоянно пересылала В.Распутину все появлявшиеся у нее материалы с критикой Проекта переброски, чтобы он был в курсе всех событий... Но свой голос с критикой Одиозного проекта В.Распутин подал только в декабре 1985 года на писательском съезде, почти два месяца спустя после того, как наше собрание в Доме художников подняло волну коллективных протестов общественности, а председатель правительства России официально подал свой голос против Проекта переброски и снял цензуру на публикации критических материалов в адрес проекта для газеты "Советская Россия". Так что выступление того же В.Распутина и еже с ним на писательском съезде было лишь последней волной свершившегося шторма. Хотя эта самая волна-имитация общественной протестной стихии и дала основание кое-кому считать, что именно писатели, смело выступившие на своем съезде против уже (считайте) нокаутированного Проекта переброски, и остановили указанный Проект...

Чтобы поставить все, как говорится, точки над " I ", мне хочется продемонстрировать рабочую активность наших писателей, которых я не уставал официально приглашать на заедания нашей комиссии...

Наши заседания проходили каждый месяц (кроме летних каникул) и перед каждым заседанием я составлял список приглашенных и передавал его в Правление Московской писательской организации с тем, чтобы указанным лицам были отправлены официальные приглашения, которые и являлись пропуском на наши заседания, проходившие в Малом зале Дома литераторов. Я приглашал на наши собрания известных ученых и общественных деятелей и, конечно, наших коллег-писателей. Но увы, за три года нашей работы я видел однажды Ст.Куняева и С.Викулова... Ни разу не посетил наши собрания такой записной патриот, как В.Крупин. Как-то я встретил случайно В.Крупина и прямо задал вопрос: "Что же ты, Володя, стоишь в стороне и ни разу к нам не пришел?" На что В.Крупин принялся извиняться: мол у него много работы и т.д. Ждать ничего другого от хитрована Крупина я и не ждал: Володя в то время летел вверх по карьерной лестнице (самый молодой секретарь Союза писателей СССР и т.д.) и, конечно, светиться среди подлинных патриотов ему, патриоту фольклорному, было как-то ни к чему... А потом, став главным редактором журнала "Москва", он на встрече журнала с общественностью чуть ли не в Колонном зале Дома союзов принародно извинялся за свое прежнее членство в КПСС, которое только и помогло ему добраться до самых вершин в тогдашнем мире писательской бюрократии...

Так получилось, что я близко познакомился с В.П. Астафьевым еще в то время, когда он работал над своей "Царь-Рыбой" (автор просил меня почитать рукопись: "мол, я уже лет двадцать не жил в охотничьих избушках и кое-что тут мог определенно забыть - как бы где не наврал чего") и дальше поддерживал с Виктором Петровичем добрые контакты. И вот, когда зашел разговор о протестном письме от имени русских писателей, я, разумеется, в числе самых первых вспомнил и В.П.Астафьева. Тогда на мое письмо он никак не ответил, но вскоре я встретил Виктора Петровича в Москве и на мой вопрос, что же он отмолчался, В.Астафьев ответил примерно так: "Все письма - это пустое. Вот построят плотину, обвяжусь гранатами и брошусь вниз..." Тут я не нашел никакого другого ответа, кроме как: " Да ведь не взорвешь плотину..."... На этом мы расстались, но при расставании мой старший друг-товарищ напутственно предупредил: "Ввязался ты в страшное дело - смотри, как бы голову не оторвали. Они такого не прощают..."

Я вспомнил это напутствие-предупреждение В.П. Астафьева вскоре после того знаменательного вечера в Доме Художников в середине октября 1985 года, когда куратор КГБ, пригласивший меня для разговора после моего участия в этом вечере, прямо, хотя, как я понял, весьма сочувственно, предупредил: "Вас теперь как писателя лет на двадцать закроют..."

Об этой беседе я уже как-то рассказывал, когда представлял посетителем своего сайта свою работу "Русский лес", которую так и не удалось тогда издать, не смотря на договоры с издательством. Помнится, тогда я ответил куратору КГБ, предупредившего меня о возможных неприятностях, примерно так: "Не будет этого, ибо лет через пять и вас уже не будет"... На много ли я ошибся, подсчитайте сами: с 1985 года до 1991 года и прошло как раз лет пять с небольшим. Хотя предупреждение о грозящих мне возможных неприятностях не было пустым: во всех издательствах, кроме разве только издательства "Малыш", все мои работы были остановлены, а мне была закрыта дорога за границы страны...

Но это все было уже потом, а до этого, почти тут же после нашего собрания в Доме Художников и "перехода на нашу сторону" Председателя совета министров РСФСР Воротникова была устроена хитроумная провокация, целью которой было дискредитировать основных активистов борьбы с Проектов переброски...

Работу Московской писательской организации плотно контролировал Московский городской комитет КПСС во главе с В.В.Гришиным, прямым конкурентом М.Горбачева - на выборах генсека Гришин Горбачеву совсем недавно проиграл, но продолжал оставаться в оппозиции к новому курсу гласности и т.п. В подчинении у Гришина было и все московское управление КГБ, где и была задумана провокация по выявлению в Москве антисоветского и антисемитского подполья, которое, мол, и подняло голову с приходом Горбачева к власти...

Патриотическое движение "Память" (не путать это чистое общественное движение с неким одиозным обществом Память, которым руководил Д.Д.Васильев, человек не понятно кем поддерживаемый в то время) началось вскоре после публикации замечательной работы писателя В.Чивилихина "Память", которая и вернула нас всех к своим подзабытым было историческим родникам...

Поддерживало движение Память руководство Министерства Авиационной промышленности СССР, а потому для проведения различных мероприятий движению Память и был предоставлен клуб им Горбунова на Филях (клуб авиационного завода, расположенного тут же).

Именно здесь, в клубе им Горбунова и было организовано движением Память первое общественное обсуждение Проекта переброски части стока северных рек на юг.

В клубе им Горбунова и работала милая женщина, которая отвечала за всю массово-организационную работу движения Память... (имя этой женщины я не помню)... Так вот почти тут же после нашего знаменательного вечера в Центральном Доме художников вдруг распространился слух, что на женщину, о которой идет речь, кто-то напал на улице и нанес ее несколько ударов по голове, после чего пострадавшая в тяжелом состоянии была госпитализирована.

Слух о жестоком нападении на верную соратницу патриотов из движения Память быстро разошелся - об этом событии всем участникам патриотического движения сообщали по телефону и призывали посылать телеграммы протеста в адрес того же руководства Москвы.

Телеграммы посылали коллективные, кто именно их подписывал, я не знаю. Но только спустя какое-то время стадо известно, что всех авторов телеграмм приглашали в Московский комитет партии и проводили с ними успокаивающие беседы: мол, все будет в полном порядке - виновные будут установлены и наказаны.

Казалось бы, инцидент так или иначе исчерпан: пострадавшая выписалась из больницы, а протестующие остались благодушно верить, что закон восторжествует...

Но люди, задумавшие эту провокацию продолжали действовать... После бесед с авторами телеграмм был составлен их внушительный список, который руководители Москвы и предъявили в ЦККПСС как список участников подпольной антисоветской и антисемитской организации, которая, мол, и начала действовать при попустительстве нового руководства страны. Из этого списка были выделены и главари, в число которых вошли почти все активные критики Проекта переброски (прежде всего те ученые, которые занимались оценкой Проекта переброски в рамках Госплана РСФСР и имели возможность анализировать материалы Проекта). Словом, инициаторы провокации, зная, что Проект переброски поставлен под сомнение уже на высоком уровне, попробовали очернить основных критиков проекта.

Подробности всех этих событий узнал я от старшего офицера КГБ, с которым когда-то установил связь и которому, в конце концов, передал критические материалы по проекту переброски. Здесь мне и показали длиннющий список "участников антисоветского подполья" и список лидеров этого подполья, в числе которых оказался и автор этих строк (причем в этом списке руководителей антисоветской деятельностью я присутствовал дважды: и как А.Агальцов и как А.Онегов).

Как я понял из нашей беседы, от меня требовалось дать оценку общественной деятельности новоиспеченных "подпольщиков". Сделать мне это было не очень сложно, ибо почти всех "подпольщиков" я так или иначе знал, а с кем-то из этих "антисоветчиков и антисемитов", как говорится, плечом к плечу стоял против врагов родной земли.

Меня очень просили дать письменное заключение по обвинению моих знакомых и соратников в некой преступной деятельности... Я согласился и уже на следующий день такое заключение передал, а в благодарность получил интересную информацию: всю провокацию, включая составление списков "преступников" проводило московское управление КГБ, подчиненное непосредственно первому секретарю МГК Партии В.Гришину, не ставя в известность центральные органы КГБ, которым ЦК КПСС и поручил разобраться со всем происходящим...

Я считаю, что свой долг тогда я выполнил, показав нечистоплотность партийного руководства Москвы. А спустя совсем немного времени у меня дома раздался телефонный звонок, и беседовавший до этого со мной офицер КГБ предложил мне посмотреть вечерние последние известия по телевидению... Я дождался передачи, из которой узнал, что партийный руководитель Москвы В.Гришин снят в должности. А на следующее утро все тот же офицер КГБ по телефону поблагодарил меня за оказанную помощь... Так "антисоветское" подполье в Москве и было "ликвидировано". Правда, еще не раз показывали мне в библиотеках и клубах, куда меня приглашали выступать, списки лиц, которым была заказана дорога к любым публичным выступлениям - списки нежелательных выступающих, включавших, разумеется, и вашего покорного слугу, руководители МГК КПСС все-таки успели разослать до своего фиаско...

Успели прежние руководители Москвы и настоять на ликвидации нашей Природоведческой комиссии.

Пожалуй, на этом и можно было бы закончить отчет о нашей работе, если бы борьба с Проектом переброски была бы единственным нашим делом...

Так получилось, что именно в то время, когда критика Проекта переброски только-только набирала силу, в стране вовсю ширилось движение против пьянства, захлестывающего страну... Лидером этого движения стал хирург-академик Ф.Г. Углов, а в помощь ему ярко поднялись молодые ученые из Новосибирска во главе с физиком Ждановым. Призывы Ф.Г.Углова к каждому русскому человеку "принять лично для себя сухой закон" и убедительные данные о массовой алкоголизации народа (алкогольный геноцид) стали основными материалами для ведения т.н. кассетной войны за отрезвление общества. И главными организаторами этой "кассетной войны" стали братья-близнецы Вячеслав и Евгений Поповы, о которых я уже говорил и которые без страха и какой-либо корысти активнейшим образом помогали и нашей Природоведческой комиссии.

Волна протеста против массовой алкоголизации народа поднялась столь широко, что все мы не без основания считали, что без учета этого протестного движения не обошлись наши верхи, решившиеся в конце концов принять постановление ЦК КПСС "О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма"...

Я не буду здесь приводить ужасающие цифры потребления алкогольной продукции нашим народом (в основном русским населением страны) - при желании такие цифры вы найдете в том же интернете, скажу только, что перед принятием знаменитого постановления ЦК КПСС в стране буквальным образом стоял стон...

В самом конце зимы 1985 года я приехал на поезде в город Медвежьегорск (Карелия) с тем, чтобы в конце концов добраться до своей деревушки на берегу озера Пелусозеро. К автобусу, уходящему до города Пудожа (районный центр, на территории которого и находилось мое Пелусозеро) я опоздал - мне предстояло ночевать в Медвежьегорске, и по известной мне дороге я направился в гостиницу. В гостинице предъявил паспорт с просьбой пустить переночевать, и пока администратор гостиницы разбиралась с моими документами, я прислушался к передаче, которая шла по Карельскому радио - вся передача была составлена из писем жен, материей с просьбами к властям остановить пьянство.

Получив ключи от номера, в котором мне предстояло переночевать, я робко поинтересовался у работника гостиницы: мол, как она относится вот к таким женским письмам-крику... И в ответ встретил такой взгляд, которым удостаивают, пожалуй, только инопланетянина, только что появившегося на земле: мол, откуда вы взялись здесь? А далее этот молчаливый ответ-укор был сопровожден такими примерно словами: "Да вы что, не знаете что ли - мы своих мужиков давным - давно не видим - на ночь от них только рукава домой доставляют" (это местное образное описание транспортировки по домашнему адресу упившегося до потери чувств человека)...

Как устроили все последнее время свое отношения с вином и водкой знакомые мне обитатели тех мест, где я не первый год провожу время с начала весны до начала зимы, я, конечно, неплохо знал, и упрек в мой адрес администратора гостинцы лишний раз подтвердил то положение, что самая последняя черта, самый последний предел человеческого терпения здесь уже, пожалуй, пройдены...

Не так давно я выложил на страницу "книжная лавка" своего сайта свою довольно-таки объемную работу "Диалог с совестью". Загляните в эту работу и там, на странице 238 вы и встретите первые строчки Шестой главы этой работы (День шестой), которая почти вся и посвящена событиям 1986 года, происходившим как раз в Пудожском районе Карелии, где в конце зимы 1985 года услышал я от администратора гостинцы горькое признание в том, что от ихних мужиков по причине повального пьянства и достаются теперь несчастным женам, считайте, только одни рукава...

"Диалог совести" списан мной, считайте, с натуры - в повествовании сохранены подлинные имена героев. С тех пор прошел уже не один год, и ни от кого из своих героев и читателей не получил я упрека в том, что хоть в чем-то исказил правду. Зато получал очень трогательные, откровенные письма со словами благодарности вроде вот такого письма от бывшей жительницы нашей деревушки Пелусозеро:

"Здравствуйте, Анатолий Сергеевич. Большое Вам спасибо за "Диалог с совестью". Читаем на работе, а каждый свою деревню вспоминает: сенокосы, белые грибы, лес... А как мне хорошо - повествование о родной деревне, со всеми родными бабулями и дедами... Книга ваша чудесная, простым и ладным языком написана... Доброго вам здоровья и успехов"... Любовь. " lubb 11 @ rambler . ru "

Так что можете без подозрения принять все описанное в моей работе только как правду...

В "Диалоге с совестью" (день шестой) представлены и те события, которые предшествовали у нас постановлению ЦК КПСС, и свидетельства того, как менялась затем наша жизнь к лучшему. Здесь же высказывал я и опасения, что это благое дело скоро может найти своих гробовщиков... (в конце шестого дня я постарался более менее подробно рассказать и о причинах, приводящих обычно к пьянству)...

Что же касается возможных "гробовщиков" замаячившей было светлой зари над нашей землей, то такие опасения для меня были очень даже реальными...

Если во время нашей борьбы с Проектом переброски части стока северных рек на юг мы встречали сопротивление только со стороны проектантов и руководства страны, то движение за трезвый образ жизни почти сразу встретило оппонентов и прежде всего со стороны т.н. советской интеллигенции...

Об участии тех же московских писателей в работе нашей Природоведческой комиссии я уже с горечью говорил. А ведь наша комиссия и была как раз создана руководством Московской писательской организации, что в принципе и предполагало активное участи в ее работе именно наших писателей - такой активности я, увы, не наблюдал - моим собратьям по цеху было как бы ровным счетом наплевать на какой-то там проект, который никак не затрагивал их высокое благополучие. Но вот патриотический призыв Ф.Г. Углова к каждому русскому человеку, которому не безразлична судьба его народа, его земли, принять для себя сухой закон и тем самым подать пример всем остальным, наши "инженеры человеческих душ" не только не услышал, но и посчитали открытым посягательством на их чревоугодное право принять по случаю на грудь водочку или винчишко. А потому все, кто шел за Ф.Г.Угловым в желании помочь народу избавиться от алкогольного геноцида, у наших столичных старателей по части нетленных произведений прозы и поэзии, получили штамп записных патриотов с соответствующими выводами, вроде как: "нет братцы, он не наш не с океана...".

Надо честно сказать, что таких патриотов-трезвенников, которые своим примером могли бы угрожать привычкам и наклонностям нашим письменникам, среди столичных писателей почти не оказалось - так что молчать бы и не возникать тут противникам трезвого образа жизни в среде московской литературы. Но не тут-то было: появление патриотов-трезвенников, объединившихся вокруг нашей Природоведческой комиссии, нельзя было никак допустить - такое должно быть уничтожено в зародыше. И вот тут-то и было вытащено на свет обвинение сторонников трезвого образа жизни в т.н. антисемитизме... А уж что -что, а устраивать рознь между народами славного СССР было категорически запрещено... А посему непозволительно было никому заглядывать и в те страницы нашей истории, где речь шла о шинках и о той монопольной системе торговли алкоголем, которую в свое время выкупили у самодержавных правителей шинкари-евреи...

Но что делать, если наши патриоты-трезвенники все-таки задались целью понять: было ли винопитие на Руси только весельем, или же все-таки чаще алкоголь, которым торговали шинкари, был смешан со слезами человека-труженика... Словом, было ли винопитие на Руси национальной чертой поведения (и тогда попробуй избавься от своей наследственности) или же от такой беды можно избавить народ, можно его спасти, если разогнать шинкарей-хищников и изменить жизнь народа к лучшему?

Вот за эти-то вопросы, за интерес к объективным страницам своей собственной истории и стали объявлять трезвенников-патриотов антисемитами. (Вспомните тут события конца 1985 года, когда Московскай патрийная организация во главе с Гришином вдруг обнаружила подпольную антисоветскую и АНТИСЕМИТСКУЮ организацию, куда записали основных патриотов-трезвенников и самых активных борцов с Проектом переброски части стока севриных рек на юг. Отстаивать перед КГБ этих "антисоветчиков" и "антисемитов" пришлось мне...

Казалось бы, на этом всевозможные атаки на сторонников трезвого образа жизни закончатся, тем более, что борьба за трезвый образ жизни получила в 1985 году государственную поддержку...

Но на этом, увы, наши неугомонные диссиденты не успокоились...

Так уж устроена наша "гнилая интеллигенция" (по моему личному определению - этносоциальный конгломерат), что живет она по большей части только слухами, ибо по причине своей высокой занятости творческими делами, а точнее, по причине прирожденной лености никак не удосуживается заглянуть поглубже в коснувшийся ее поток информации. Так получилось и с трезвенническим движением, которое советская культурная интеллигенция (творческая) никак не приняла. А тут как раз прошел слух, что по решению окаянного ЦК КПСС якобы стали вырубать лучшие виноградники страны.. И конечно, тут же появился поэтический, а там и музыкальный протест по лозунгом "Невинная ягода"... Не помню точно, кто именно из поэтов (то ли Вознесенский, то ли Добронравов...) и кто именно из композиторов (чуть ли не сама Пахмутова) засветились на этом творении, но творение, как и большинство тогдашних диссидентских, а позднее т.н. демократических творение оказалось наполненным фальшью, хотя свою поскудную роль выполнило...

В то время, когда появился слух, что, мол, по указанию ЦК вырубаются лучшие сортовые виноградники страны, газета Правда поручило разобраться со всеми виноградными делами очень ответственному и к тому же въедливому в порученное дело журналисту А. Арцибашеву.

Саша Арцибашев (кстати, родной брат известного режиссера московского театра), которого я неплохо знал, посетил главные виноградные плантации страны, убедился сам, что никто не вырубает сортовые виноградники, что на этих плантациях, как обычно, проводят только плановое замещение старой лозы на новую - видимо, кто-то это обычное агротехническое мероприятие и раздул до "уничтожения лучших виноградников страны по указанию ЦК КПСС".

Кто-то с целью опорочить принятое руководством страны решение по борьбе с пьянством и стал растолковывать пункт этого решения о "полном прекращении выпуска плодово-ягодных вин" к 1988 году, как указание уничтожить все виноградники в стране... Речь же шла о прекращении выпуска вина-суррогата из низкосортного винограда, чем именно и принялись заниматься многочисленные сельхозпредприятия юга страны - вместо того, чтобы выращивать столовые сорта винограда и поставлять их в более северные районы союза, "догадливые" местные руководители устроили плантации дешевых винных сортов винограда и тут же, у себя в хозяйствах занялись производством отравы-бормотухи, добавляя в свое вино изрядные дозы спирта.

Именно эта самая "бормотуха" и стала буквальным образом заливать ту же Карелию... Сюда, в Петрозаводск, "бормотуха" могла поступать и в железнодорожных цистернах (например, из Молдавии), и тогда "крепление" низкокачественного вина спиртом проводили уже на Петрозаводском ликеро-водочном заводе. Такая, заряженная спиртом "бомотуха" разливалась по бутылкам (обычно емкость бутылок 0,7 литра) и под "кличкой" "бомба" отправлялась в тот же Пудожский район Карелии на потребу рабочим Пудожского совхоза и лесорубам лесодобывающих поселков.

Такие "бомбы" с "бормотухой" часто заменяли собой обычную водку - от "бормотухи" не сразу слетали с катушек, она была как бы допингом-стимулятором, который позволял все-таки как-то выполнять свои производственные обязанности. Такие "бомбы" обычно каждый день доставлял на лесорубные делянки, что были недалеко от моей деревушки, водитель бензозаправщика - кроме "бормотухи" он привозил и настоящую горючку для техники. И только после такой заправки с помощью "бомб" лесорубы приступали наконец к работе.

"Трудно быть трезвым, если за шесть месяцев 1985 года в Пудожском районе было реализовано 53 тысячи декалитров "бормотухи", - это данные из книжечки врача А.А.Мартынова "Мишени для алкоголя", изданной в Петрозаводске в 1987 году.

Для справки: декалитр - это десять литров жидкости, а 53 тысячи декалитров - это 530 тысяч литров "бормотухи", вылитой на жителей одного района всего за шесть месяцев 1985 года... Подсчитайте сами, много это или мало для очень небольшого района Карелии...

Вот этой самой "бормотухе" и в первую очередь и была объявлена война Постановлением ЦК КПСС - виноградники с низкосортным винным виноградом предписывалось уничтожить и вместо них начать выращивать столовый виноград, который и предполагалось направлять к столам жителей более северных районов СССР...

Конечно, у разжиревших на "бормотухе" липовых виноделов это решение вызвало активный протест, и мне думается, что не без этого "протестного мнения" активных современных шинкарей с южными корнями и родился протест в виде той же "невинной ягоды" у нашей культурной интеллигенции...

Словом, статья в "Правде" за подписью А.Арцибашева вроде бы все расставила по своим местам, но активная оппозиция Постановлению ЦК КПСС от 1985 года по части борьбы с пьянством, продолжалась, и в конце концов доброе дело было похоронено к радости нашей набиравшей уже тогда силу доморощенной "демократии"...

Вот так и подошла к своему концу яркая общественная инициатива, поднявшая высоко знамя всего с тремя далеко слышными в свое время словами: Трезвость - норма жизни!

И хотя этой общественной инициативе удалось одержать только временную победу, удалось добиться для своего народа, над которым нависла угроза алкогольного геноцида, только короткой передышки, все равно, как активный участник этого общественного движения, я все-таки верю, что наши тогдашние дела не пропали совсем, что они все-таки оставили хоть какой-то след в жизни нашей страны, и что наш опыт, наши победы и поражения кто-то возьмет себе в науку...

Так уж получилось, что наша Природоведческая комиссия была в свое время единственным открытым для всех общественным собранием, где тогда можно было говорить вслух о многом, на что в той же печати накладывала запрет цензура. Вот почему к нам на собрания приходили люди, остро чувствующие многие беды, так или иначе грозящие стране, народу. И мы, как могли, откликались на тревоги честных людей. Приняв активное участие в борьбе за трезвый образ жизни, я планировал дальше поддержать тех честных ученых, которые готовы были вслух заявить о той опасности, которой грозит т.н. "химизация всей страны", начатая еще незабвенным Н.С. Хрущевым...

Если кто подзабыл или вообще не слышал никогда об этом, то я напомню, что в самом начале двадцатых годов прошлого столетия, почти сразу после принятия к реализации плана ГОЭЛРО, в стране громко прозвучал программный лозунг: "Коммунизм есть Советская власть плюс Электрофикация всей страны!"

Это не были пустые слова: страна начала строить электростанции, проводить свет (лампочку Ильича) в дома, где до этого в лучшем случае знали только керосиновую лампу и т.д.

Мое личное отношение и к самому лозунгу и к плану ГОЭЛРО было, если так можно сказать особенное - почтительное, ибо одним из активных участников электрофикации всей страны был мой отец, один из первых советских инженеров-энергетиков.

Окончив электромеханический техникум и занимаясь электромонтажом промышленных объектов, он поступил на электромеханический факультет МВТУ как раз в то время, когда на базе этого факультета стали создавать Московский Энергетический институт (МЭИ) - так что мой отец С.Д.Агальцов и стал в конце концов одним из первых выпускников МЭИ.

Он мечтал строить гидроэлектростанции, но заниматься ему, инженеру-энергетику, пришлось электромонтажом возводимых по всей стране промышленных предприятий.

Отец отлично знал работу электромонтера, дома у нас были все необходимые для такой работы инструменты, и я еще с детства умел эти инструменты использовать по назначению.

Дома у нас были книги и журналы, посвященные электричеству, так что и план ГОЭЛРО, и утверждение, что к коммунизму можно придти только через электрофикацию всей страны, были для меня хорошо понятно...

Страну советские люди успешно электрофицировали, лампочка Ильича давно стала не редкостью в самых дальних уголках нашей Родины, казалось бы, что до коммунизма нам теперь совсем недалеко, и вот как раз тут к программному лозунгу о коммунизме добавили еще одно необходимое условие для окончательной победы - во времена Н.С.Хрущева и появился вот такое добавление: "Коммунизм есть Советская власть плюс Электрофикация, плюс Химизация всей страны".

Даю Вам честное слово такой плакат-лозунг впервые встретил я возле метро Спортивное как раз в то время, когда эта самая "плюс химизация всей страны" уже начала шагать по нашим сельхозугодьям...

Как эта химизация шагала на отдельно взятых территориях (тверские, карельские земли) я постарался почти документально отметить в той же самой шестой главе (День Шестой) своего "Диалога с совестью"... Загляните снова на страницы этого моего свидетельства,
где вы совсем недавно знакомились с разными "пьяными делами", свидетелем которых я стал на Карельской земле...

Главная беда нашей "плюс химизация всей страны" определялась прежде всего недостаточно высоким умственным уровнем людей, взявшимся эту "плюс химизацию" претворять в жизнь, и абсолютной неинформированностью простого народа, на которого эта "плюс химизация" должна была прежде всего обрушиться: те же сельскохозяйственные рабочие понятия не имели, какая отрава высыпалась на их поля, а то и прямо на их головы...

Конечно, переделать головы людям, взявшимся химизировать всю страну, было не в наших силах, но вот хоть что-то сделать, чтобы прорвать запрет на пути информации о бедах от всеобщего увлечения химией, можно было - можно было хотя бы попытаться, используя опыт той же кассетной войны против Проекта переброски и борьбы за отрезвление народа, донести до какой-то части населения правду об опасности грозившей всем нам всеобщей химизацией...

На одном из публичных обсуждений проекта переброски части стока северных рек на юг я получил записку с предложением "требовать проведение всенародного референдума" - мол, народ скажет свое слово против одиозного проекта... На записку я ответил примерно так: "Такой референдум противникам Проекта переброски никогда не выиграть, ибо наш народ не представляет собой некое единое целое, уж очень обеспокоенное судьбой страны... 20% населения страны - это, извините за выражение, генетический груз нации, т.е. люди по тем или иным причинам не слишком дееспособные. 60% населения страны -это, опять извините за выражение, люди т.н. колбасной философии, по определению А.М.Горького просто мещане, которых беспокоит только собственное благополучие. Остается еще 20% населения - и только эта часть народа может по - своему ответственно отнестись к судьбам страны. Причем из этих 20% только 10% занимает более-менее активную патриотическую позицию, только эти 10% населения страны могут сказать свое нет во время референдума. Это т.н. наши люди, остальные 10% активного население страны определенно не наши, ибо и являются тем самым этно-социальным конгломератом, для которого наша страна никогда не была родиной, а только местом проживания. Этот этно-социальный конгломерат, занимающий порой видные позиции в социально-культурной жизни страны, в значительной степени напитан духом еврейства..."

Позже, когда пришли к нам т.н. демократические выборы, мы смогли воочию убедиться, что как ведет себя та часть нашего общества, которую в свое время я оценил в 60% от общего населения страны и которой отдал флаг колбасной философии. Именно эта публика стала у наших демократов т.н. электоратом, которым успешно манипулировали демократические витии, обещая ту или иную награду за послушание.

Вот эти самые демократически манипуляторы сознанием электората и явились к нам из тех 10% "ненашего" населения нашей страны, которые уже тогда, в начале восьмидесятых годов, были полностью готовы поддержать любые проекты, направленные против коренного население страны... Ну, 10% наших это в основном инженерно-техническая интеллигенция, те самые советские атланты, поднявшие на своих плечах, казалось бы, нерушимую глыбу СССР, были потоплены вместе со своей легендарной Атлантидой и, что удивительно, очень покорно приняли свой исход, будто кто-то, по опыту того же могущественного ВПК негромко произнес для них магическое слово-приказ-просьбу "надо"...

Вот именно такой социальный расклад и существовал в нашем обществе к восьмидесятым годам прошлого столетия, когда и задумались ученые-патриоты (биологи, химики, ботаники...), как же все-таки просветить народ, как донести именно до тех, что в первую очередь принимает на себя удар "химизации всей страны", правду-опасность этой самой химизации...

Просветить 10% наших граждан-патриотов, видимо, было не так уж сложно - эти люди чутко воспринимали любую честную информацию, приходящую к ним на магнитофонной ленте, на страничках машинописного текста. Эти люди могли самостоятельно делать для себя правильные выводы и искать пути защиты от грозившей им опасности. Ну, а остальные 60% нашего населения?.. Они могли принять только ту информацию, которая приходила к ним от радио, от телевидения, со страниц популярных печатных изданий - обычно никакие магнитофонные записи, никакие встречи-проповеди не могли сравниваться тут с тем, что приходило к людям от официальных СМИ. Но дорога на СМИ нам была заказана... Я пытался искать поддержку у одного, умного и ответственного перед своей землей и своим народом, человека, который к тому же занимал очень высокий пост в аппарате ЦК КПСС.

К.П. Митрюшкин отвечал в ЦК КПСС за лесное хозяйство и охрану природы. Именно к нему обращались за помощью редактора печатных изданий, когда цензура (главлит) запрещал публикацию тех или иных материалов, и всегда получали реальную помощь... В свое время издательство "Детская литература", желая подстраховаться перед прохождение цензуры моей работы (ШКОЛА ЮННАТОВ. ТВОЙ ОГОРОД), обратилась к К.П.Митрюшкину с просьбой дать отзыв на мою работу, где я открыто объяснял читателям, какую опасность несут для живой почвы различные ядохимикаты и как те же минеральные (азотные) удобрения лишают почву возможности сохранять свое естественное плодородие. Отзыв на мою работу К.П. Митрюшкина был положительным, и книга благополучно пошла к читателям.

Дома у меня хранится книга "Прогресс и природа" (авторы К.П.Митрюшкин и Л.К. Шапошников), подаренная мне одним из ее авторов с такой подписью: "Анатолию Сергеевичу Онегову в знак уважения и с добрыми пожеланиями на благородном поприще охраны родной природы. К.Митрюшкин. 11 декабря 1978 года".

Это, пожалуй, была первая за все последнее время книга советского автора, изданная в нашей стране, где речь шла о влиянии того же загрязнения среды на здоровье людей, на здоровье потомства. Здесь автор аргументированно выступал и против медикаментозного засилия в нашей медицине... Словом, честной, нужной для просвещения людей информации в этой работе было вполне достаточно. Но, увы, книга "Прогресс и природа" была издана в не очень заметном издательстве (Лесная промышленность) и очень небольшим для того времени тиражом (всего 7000 экземпляров). Создавалось впечатление, что это издание было предпринято только для того, чтобы показать просвещенному миру, что, мол, и мы в нашей природоохранной работе следуем всем международным нормам... Других подобных работ у нас в то время долго не появлялось.

Какая-то информация об опасности нынешнего прогресса приходила к нам только из переводной литературы, да и то созданной лишь в странах народной демократии... Так в 1985 году (уже во времена объявленной гласности) у нас появилось первое издание очень дельной книги В.Эйхлера "Яды в нашей пище", которая при более доступном тираже (тираж издания всего 15 000 экз.) и достаточно широкой информации об ее издании могла бы принести очень большую пользу в деле просвещения населения по части охраны здоровья людей. Второе издание этой работы (тираж 20 000 экз.) появилось уже в 1993 году, когда обнищавшее разом население страны больше беспокоила проблема: как добыть тот или иной продукт питания (именно в это время в наше страну и потекли потоком самые непотребные и опасные для здоровья импортные продукты).

Но это было уже потом, когда уже никакие власти не были обеспокоены сохранением здоровья и жизни граждан страны. В это время и мы, недавние активные участники знаменитого общественного движения за здоровье людей, за сохранение нашей среды обитания уже ничего не могли сделать: наши обращения к властям, к гражданам страны никто не печатал, да никто и не слушал никакие наши доводы в пользу здорового образа жизни в то время, когда даже самый простой продукт питания становился все более недоступным простому народу... Трагедия, о возможности которой когда-то мы предупреждали, оказалась вдруг рядом с нами гораздо раньше предполагаемого срока...

Но вернемся в восьмидесятые годы, когда мы очень старались открыть людям глаза на т.н. "химизацию всей страны"... Прорвать здесь цензурную блокаду, увы, не удалось даже при поддержке некоторых ответственных руководящих работников, способных в принципе как-то влиять на происходящее... И нам оставалось только собираться вместе за т.н. круглым столом где-нибудь на частной квартире и высказывать вслух свои опасения и предложения, записывая их на ту же магнитофонную ленту.

Наши чудесные люди-патриоты, ученые-химики, биологи, ботаники, готовы были опубликовать для всех нас известную им правду о массовой химизации того же сельского хозяйства. И тут узнавали мы, что те удивительно красивые венгерские яблоки (сорт Джанотан), которые радовали нас своим прекрасным видом посреди зимы, прежде чем попасть на прилавки наших магазинов, проходили в общей сложности (начиная от цветение деревьев до сбора плодов и т.д.) до двадцати химических обработок... Не менее захимизированы были и наши отечественные персики, которые также подвергались химобработке не менее двух десятков раз... И все эти красивые, сочные плоды вместе с заложенной в них химической отравой и попадали к нам на стол...

Как-то неожиданно в то время в журнале "Октябрь" появилась статья, где в частности упоминались тепличные огурцы, напичканные различной отравой до такой степени, что пяток этих самых огурцов содержал такую дозу яда, которой вполне хватило бы, чтобы отправить на тот свет любого нашего ребенка...

В то время еще нигде не говорили о нитратах и нитритах, способных вызвать онкологические заболевания, и которыми напичкивают самые разные овощи минеральные (азотные) удобрения...

Но главная беда была определена... Т.н. "зеленая революция", пришедшая на наши поля и огороды уже готова была собирать с народа свою черную дань...

Какие-то надежды на возможность хоть как-то начать просвещение народа появились у нас после объявленной Горбачевым гласности. Но, увы, под шумок о демократизации нашей жизни ведущие печатные органы прибрали к рукам тех самые 10% "ненаших" интеллигентов, которых я когда-то определил как сторонников того же Проекта переброски (см. мои рассуждения выше), и конечно, ждать от этой публики желания помочь нашей земле и живущим на ней людям не приходилось.

За все время перестройки мне удалось только однажды выступить на страницах газеты (газета "Советская Россия". 1986 год. Материал "О декларациях и экологическом невежестве"). В этой статье я и показал ту позицию преступного вранья, которую отстаивал главный цензор страны по природоохранной части, чуть ли не академик господин Израэль - именно ему было поручено тщательно скрывать правду об опасности чернобыльских событий. С этой преступной работой г. Израэль успешно справился, а далее на всю страну заявил, что в мире нет чище города, чем Москва...

За мою статью в ЦК КПСС вызвали, как говорилось, "на ковер" руководство газеты и после соответствующего внушения поручили опубликовать в газете следующее (примерно) сообщение: мол, не принимайте во внимание слова А. Онегова - он, мягко говоря, не достаточно информированный человек...

Казалось бы, на этом историю с моей публикацией можно почитать завершенной. Но не тут-то было: газета стала получать в мою защиту письма, подписанные известными учеными. Эти письма никак нельзя было проигнорировать...

Позже мне рассказывали в газете, что главный редактор, собрав чуть ли не "мешок" таких писем, отправился с ними в ЦК КПСС и спросил там: как поступить с письмами известных ученых, не отозваться на которые было просто нельзя...Говорили, что после некоторой растерянности руководители печатью страны все-таки махнули рукой: мол, печатайте, что хотите... И письма ученых в поддержку моей статью в газете появились...

Но на этом вся моя журналистская деятельность завершилась - "Советская Россия", наученная горьким опытом общения со мной, на дальнейшие контакты не шла... Попытки уговорить другие издания, засветившиеся в свое время как патриотические, начать просвещать народ страны, не удались - всех в то время волновали лишь политические проблемы: мол, кого из них призовет тот же Горбачев во власть...

К счастью, нет-нет да и появлялись во второй половине восьмидесятых годов честные, аргументированные публикации, открывавшую людям правду о качестве среды их обитания... Очень заметной была публикация в главной газете Москвы ("Московская Правда"), рассказавшая о той опасности для нашего здоровья, которую несут в себе овощи, выращенные на удобрениях с полей орошения...

Поля орошения - это значительные пространства, на которых устраиваются чеки-пруды, куда и направляют сливы городской канализации. Со временем вода из разлитых по чекам-прудам нечистот испаряется, а твердый осадок, содержащий большое количество органического вещества, вывозится в качестве очень сильного удобрения на поля-огороды, где и выращивали подмосковные хозяйства отличные на вид различные овощи...

Может быть, все и было бы не очень плохо, если бы вместе с органическими отходами нашей жизнедеятельности в ту же канализацию не поступали бы воды, насыщенные стиральными порошками и прочими, содержащими различную бытовую химию сливами. Это, считайте, первая опасность, которую несет в себе твердый остаток канализационных сливов, поступавший в виде удобрения на поля и огороды... Но это еще не все... Дело в том, что те самые канализационные бытовые сливы, прежде чем поступить на поля орошения смешивались со сливами с проезжей части города и с отходами промышленных производств... Вот так в конце концов и накапливалась здесь самая разная грязь, поступавшая сначала на поля орошения, а затем и на поля-огороды.

Вот об этой опаснейшей для здоровья людей "грязи" и шла речь в знаменательной газетной публикации, где и приводились устрашающие цифры: содержание тех же опаснейших тяжелых металлов в капусте и других овощах, выращенных на удобрениях, полученных из канализации, превышало все допустимые пределы в десятки раз...

Не знаю, как отреагировали на публикацию в "Московской правде" уличенные, считайте, в преступлении перед людьми, производители ядовитых овощей, только никаких подобных публикации после этого я нигде не встречал...

Еще в 1985 году познакомился я с Борисоглебским районом Ярославской области, подружился с журналистами районной газеты, которым дальше, как мог, помогал готовить различные природоохранные материалы. Тогда же обнаружил я, что почти каждая крестьянская семья (примером тому хотя бы тогдашняя моя деревня Гора Сипягина) получает по подписке газету "Сельская жизнь". Вот через эту газету и планировал я начать просвещение населения по части опасности "всеобщей химизации"...

Но и тут поток жизни лишил нас наших планов... Обрушившаяся на страну шоковая демократизация лишила возможности абсолютно большую часть сельского населения страны даже мыслей о подписке на ту же "Сельскую жизнь"... Оставлась только районная газета, которую еще разносили по домам ( такая подписка стоила всего ничего, а подписывали газету, как правило, только ради программы телепередач). Но районные газеты сильно похудели, и места для серьезного разговора здесь почти не осталось.

Вот так и опустились мы вместе со всем остальным народом туда, где почти все были заняты только поиском пищи для живота, а не для ума... Народ, честное слово, дичал, забывая еще вчерашние добрые правила ведения своего хозяйства на земле (те же щадящие почву приемы агротехники) и все ниже и ниже поклоняясь под давлением агрессивной рекламы т.н. агрохии - вместо вчерашнего старания на те же приусадебные участки пришли таблетки и порошки...

Можно долго перечислять все те беды, какие свалились на наш народ... Здесь и лекарства, которые запрещены к применению в странах, их производящих, здесь и сельскохозяйственные технологии только "для слаборазвитых стран", которые запрещены для производства продуктов, предназначенных для собственного потребления в странах, поставляющих нам те или иные продукты сельскохозяйственного производства, и печально известные "ножки буша", которые не идут в пищу самим американцам по той причине, что содержат в себе всю химию, использованную производителями курятины для ускорения ее производства...

А различные овощи и фрукты, доставленные к нам, бог знает откуда, доставленные в таком соблазнительном виде, что мы никак не можем устоять перед ними, напрочь забывая (или вообще не зная), что подобный товарный вид скоропортящейся продукции достигается только с помощью очень агрессивной химии.

А знаем ли мы, откуда доставляется к нам мясо тех же иностранных бычков и чем именно откармливали их - ведь вместе с кормом тем же бычкам попадет вся заложенная туда отрава...

Нас приводит в восхищение вид лососей, доставленных на наш рынок из той же Норвегии, но мало кто знаете, что в самой Европе к этим рыбам, выращенным в садках (прежде всего, это уже не те лососи, прежние обитатели северных морей и рек - откуда они, продукт какой манипуляции над наследственным аппаратом их прародителей) отрицательное отношение и не в последнюю очередь из-за того, что в корме для этих рыб не раз обнаруживались вещества, опасные для всего живого да еще в количествах, превосходящих все допустимые пределы... А ведь вся "грязь", заложенная в корм, по т.н. пищевой цепочке поступает и потребителям корма...

Это правило относится и к нашим птицефабрикам... Откуда получают они корма для своей птицы и какого качества эти корма?... А ведь вся грязь из кормов обязательно достается самой птице, а там и попадает в яйцо и концентрируется здесь обычно в угрожающих количествах...

А какую профилактику и с помощью каких средств проводят на наших птицефабриках, чтобы сохранять поголовье птицы - ведь при такой скученности животных, какая имеет место на тех же птицефабриках, животноводческих комплексах, без интенсивной помощи профилактической ветеринарии никак не обойтись?.. Если на той же птицефабрике пичкают кур антибиотиками, то следы этих антибиотиках останутся и в самой курице и обязательно в снесенном ее яйце... А надо ли нам посредством продукции птицефабрик наполнять свой организм, пока живой и здоровый, теми же антибиотиками - ведь случись беда, подступит к вам болезнь, и прописанные вам врачом те же антибиотики уже не помогут - ваш организм с помощью продуктов птицефабрики к такому медикаменту уже привык, приспособился.

Не так давно на канале НТВ стали появляться передачи, где изумленным зрителям демонстрируют, какая гадость поступает к ним вместе с пищей... Считаю само направление передач очень нужным, но очень хотелось бы, чтобы эти передачи имели достаточно грамотное содержание во всем...

Не так давно речь во время такой передачи шла о качестве океанской рыбы - мол, есть опасность, что рыбы, живущие в морях и океанах, так или иначе могут стать опасным для нас продуктом, ибо в моря и океаны мы давно сбрасывает самую разную нашу грязь. Опасение основательное. И вот, чтобы подтвердить такое опасение перед камерой появляется политик И.Хакамада, которая заявляет, что морскую рыбу она не употребляет в пищу, а готовит для себя исключительно карпов, выращенных в прудах...

Трудно сказать, кто демонстрирует свою, мягко говоря, неосведомленность в освещаемом вопросе: И.Хакамада, предпочитающая рыбу, выращенную в искусственных водоемах, или же редактора телепередачи, пропускающие без замечания такой эпизод...

Мы уже говорили о том, что любую искусственно разводимую рыбу кормит сам человек и что кормить он может своих подопечных кормами, точный состав которых по той или иной причине может и не знать (точный состав могут скрывать, например, поставщики корма и т.д.). Например, хозяева садков в той же Карелии, где выращивают садочную форель, как я выяснил, понятия не имеют о том, что корма, поставляемые им из-за границы, могут по каким-либо причинам содержать опасные для людей вещества, которые накапливаются в той же форели, а затем вместе с приготовленной форелью достаются уже нам (как в случае с норвежскими садочными лососями).

Тему качество корма (содержание в корме опасных для здоровья людей веществ) можно продолжить совсем недавним примером, когда в Европе на птицефабрики и в свинарники поставлялись корма, содержащие диоксин (активный канцероген). Этот диоксин попадал в корма животных вместе с маслом - отходом производства биотоплива, вроде бы вполне органическим веществом, не несущим само по себе никакой угрозы для здоровья животных и потребителей животной продукции.

Так что, как вы понимаете, наш прудовый карп, которому вполне доверяют И.Хакамада и НТВ, может оказаться очень опасным продуктом, если на пути корма для этой рыбы не выстроен тщательнейший контроль, способный обнаружить в корме для рыб опасные для здоровья людей вещества.

Может ли осуществляться такой качественный контроль за теми же химическими веществами, так или иначе попадающими в корма для животных, в продукты нашего питания?.. Теоретически да... А практически?...

В 1988 году в Финляндии мне довелось беседовать с учеными, которые были очень обеспокоены загрязнением вод Балтийского моря ядохимикатами, применяемыми в сельском хозяйстве. В то время в государствах Балтийского моря работало всего восемь химических лабораторий, способных определять в воде сельскохозяйственные ядохимикаты, но только те которые вошли в практику сельского хозяйства достаточно давно - для выработки методику определения таких веществ требовалось время, а посему предприятия, выпускающие ядохимикаты, постоянно обновляли список производимых ими ядов, и эти новые ядохимикаты становились как бы невидимками на какой-то период для лабораторий, ведущих анализ состава балтийской воды. Следовательно, и претензий к производителям ядохимикатов нельзя было предъявить...

Во время нашей беседы ученые-финны единогласно определяли один единственный путь спасения нашей жизни от тотальной химизации - это жесткий государственный контроль за производством и применением любых ядохимикатов.

Существует ли такой государственный контроль в нашей сегодняшней стране, отданной на откуп распущенной чиновничьей демократии, где, пожалуй, любой документ, подтверждающий качество продовольственной продукции, выставленной тобой на рынок, можно попросту купить?

Так о каком качестве любых продуктов питания, предназначенных для населения, можно говорить в сложившихся условиях, когда во имя защиты людей полагается контролировать прежде всего еще сам процесс производства продуктов питания - кто слышал сегодня хоть что-то обнадеживающее о таком тщательном государственном контроле предприятий, находящихся в частных руках?

Кто даст гарантию, что через нашу таможню (одно из самых коррумпированных организаций) не пройдут на территорию страны продукты, даже официально запрещенные для ввоза (например, мясо больных животных...), когда давно на слуху размеры взятки, которую надо оставить на таможне, чтобы твою фуру на границе никто не ворошил?..

Еще в начале 90-х годов, когда к нам в страну пошел первый поток импортного продовольствия, я посчитал необходимым побеспокоить газету "Советская Россия", а следом и газету "Завтра" вопросом: "Как быть с безопасностью страны, когда к нам поступает потоком продовольствие, неизвестно где и как произведенное?"

О продовольственной безопасности сейчас время от времени упоминает чуть ли не сам президент, но в этом случае речь идет только о том, что однажды иностранные поставщики продовольствия в нашу страну могут сказать "нет" и оставить нас без мяса, ножек буша, сухого молока и т.д. Конечно, такая опасность существует, учитывая все увеличивающийся опыт всевозможных блокад по отношению к тем или иным неугодным для западного мира странам. Но обнаруженная нашим президентом такая "продовольственная" опасность для нашей страны это только часть беды, которая грозит народу, живущему на импортном продовольствии... Главную же беду такого положения мы почему-то замалчиваем, как в свое время ответили молчанием на мое предложение показать суть продовольственной безопасности уважаемые газеты "Советская Россия" и "Завтра"...

Во-первых, поступающее к нам продовольствие однозначно не самого высокого качества - вспомните хотя бы такой факт, что сельскохозяйственную продукцию, предназначенную для нас (как и для стран третьего мира) чаще всего производят по технологиям, запрещенным для производства тех же продуктов, идущих на внутренний рынок (здесь прежде всего контролируется применяемая на тех же полях сельхозхимия, которая для третьих стран считается вполне допустимой). Так что уже здесь заложена опасность для граждан нашей страны.

Далее... Мы почему-то сейчас активно забываем, как относятся на самом деле к нашей стране наши заграничные "друзья" - для них мы обширнейшая и богатейшая территория, которую следовало бы присвоить или на худой случай взять под полный контроль, а для этого, как обычно в ходе любой агрессии, требуется прежде всего сократить (выбить) коренное население... Сокращать численность населения можно с помощью оружия, но можно и очень тихо, ведя против страны, которую собираются подчинить, биологическую войну. Здесь идут в ход либо болезни (старое оружие), либо агрессия на генетическом уровне, которая приводит к сокращению населения хотя бы путем потери им репродукционных способностей. Такие "медикаменты" давно существуют, их можно "внедрять" в нашу жизнь с помощью импортных лекарств, импортных вакцин и не в последнюю очередь с помощью импортного продовольствия... Я не думаю, что те господа, которые планировали в свое время сокращение нашего население до 50 миллионов человек сегодня забыли о своих планах... Вот тут-то и таится главная опасность продовольственной зависимости нашей страны!.. Думаем ли мы об этом на государственном уровне?

Конечно, всевозможная грязь-отрава достается нашим гражданам и от так называемых отечественных производителей продовольствия, которые сплошь и рядом находятся вне всякого государственного контроля...

Еще совсем недавно каждый крестьянин - хлебопашец никогда не забывал правила, по которым и положено выращивать хлеб... Эти правила сводились к следующему: накопившийся за зиму т.н. скотский навоз в конце зимы (по крепкой еще зимней дороге) вывозился на поле, где по весне разбрасывался и запахивался. Такое поле теперь именовалось паром (земля парилась, готовилась принять по осени хлебное зерно). Перед осенью пар перепахивался и далее засевался озимым хлебом (той же рожью). На следующий год озимые хлеба убирали, по осени перепахивали поле с оставшейся стерней, и новой весной это поле засевали яровыми хлебами (сначала ячменем, а год спустя овсом). Так, внеся в почву один раз органические удобрения (скотский навоз), крестьяне три года подряд собирали с этого поля урожай... Далее все повторялось почти точь-в-точь...

Успех в данном деле обеспечивал именно навоз домашней скотины - от него и зависел урожай, а потому в крепких хозяйствах скотину держали прежде всего ради навоза, который по многим местам нашей страны еще недавно был уважаемым товаром...

Для любознательных сообщу, какую именно "арифметику" старались выдерживать крестьяне... За зиму (при стойловом содержании скота) от одной коровы плюс теленок плюс овцы-козы к весне собиралось около 10 тонн навоза (по сегодняшним меркам - около двух с половиной тракторных тележек). Этого количества навоза хватало как раз на четверть гектара будущего хлебного поля, чтобы с этого поля можно было три года подряд собирать урожаи хлебных культур. За четыре года хозяин одной коровы (плюс сопутствующая живность) мог скопить 40 тонн скотского навоза, а там сразу удобрить им целый гектар будущего хлебного поля, что обычно и делалось... Так что считайте: если у вас два гектара хлебного поля, то надо заводить уже две коровы... и т.д.

Но для того, чтобы получить от своей коровы те самые 10 тонн навоза, надо заготовить для коровы сено на зиму. Обычно при неплохом травостое (урожае на траву) крестьянину хватало примерно двух гектаров сенокосных угодий. Т.е. получалось, что для обеспечения удобрением 1 гектара хлебного поля крестьянину необходимо было иметь в своем распоряжении 2 гектара сенокосных лугов. Эта формула: 2 гектара сенокосного луга кормят 1 гектар хлебного поля и должна была соблюдаться, чтобы быть каждый год с хлебом...

Увы, крестьянские наделы после отмены крепостного права были не настолько велики, чтобы в точности жить по приведенной выше формуле (учтите, что размеры сенокосных угодий требовали значительного увеличения с учетом того, что кроме коровы в хозяйстве надо было держать и лошадь...). К тому же росло сельское население страны, а дополнительной земли им никто не собирался выделять (вспомните революционный лозунг "земля крестьянам", который очень даже лег на душу российскому в основном малоземельному крестьянину). Вот тут-то крестьянин, скрепя сердце, и, видимо, все-таки понимая, чем грозит ему потеря сенокосных угодий, принимался эти угодья хотя бы частично распахивать и отдавать эти новины под хлебную пашню...

Но в конце концов заметно больше хлеба наш крестьянин тут не получил... Вот тогда-то и заглянула на нашу землю впервые сельскохозяйственная химия (прежде всего удобрения, содержащие азот). Минеральные удобрения, безусловно, в чем-то выручали того же хлебороба - здесь надо напомнить, что одним из активных пропагандистов минеральных удобрений был весьма авторитетный ученый К.А.Тимирязев (это он впервые в нашей стране в самом начале 20 века устроил агрохимическую лабораторию на Нижегородской ярмарке и демонстрировал крестьянам действие минеральных удобрений).

Сами по себе минеральные удобрения не представляют ничего страшного. Побаиваться надо прежде всего азотных минеральных удобрений, способных перекормить растения, напичкать их теми же нитратами, там и нитритами, весьма нежелательными для нашего организма соединениями. В остальном же минеральные удобрения выполняют весьма нужную роль - они возвращают в почву вынесенные оттуда селькозрастениями минеральные вещества (калийные удобрения возвращают в почву калий, фосфорные - фосфор, а минеральные удобрения, содержащие необходимые растениям микроэлементы, возвращают таковые почве.). Это для справки!

Очень хотелось бы, чтобы эта несложная для понимания истина была бы принята нашими руководителями сельского хозяйства в то время, когда провозглашали они лозунг "плюс химизация всей страны".... Хотелось бы, чтобы умная агрохимия, за которую радел когда-то К.А. Тимирязев, пришла в помощь земле и уж никак не привела бы к отказу от традиционных органических удобрений, без которых никогда не сохранить естественного плодородия почвы, подаренного нам самими Господом Богом.

Увы, повальное увлечение минеральными удобрениями, а там и всевозможными ядохимикатами, честное слово, напоминало собой сказку про дурака, который поленившись однажды подремонтировать худую печь,, взял да и развел костер прямо на полу в доме... Понаблюдав, как просто обращаться с минеральными удобрениями (вызвал авиацию, она все порошки по полям и рассеяла, и не надо теперь собирать, хранить, вывозить на поля навоз, разбрасывать его там, запахивать...), наши дураки посчитали работу с навозом нетехнологичной и напрочь отказались от этого удобрения - теперь навоз, собравшийся возле скотных дворов частенько просто спихивали бульдозерами в овраги, в ручьи и речки.

К счастью, еще при советской власти стало что-то менять тут в лучшую сторону и навоз стали вспоминать. Правда, для восстановления утраченного уже не оставалось времени: колхозы, совхозы поразогнали, и теперь хлебопашеством занялись продувные предприниматели: хлеб на внешнем рынке в цене, гони и гони себе нужный продукт... И конечно, когда у новоиспеченных латифундистов перед глазами были только деньги, ни о каком навозе, ни о каком сохранение естественного плодородия почвы, никакой заботы о чистоте произведенного продукта не было и речи: на хлебные поля, присвоенные латифундистами, пошли без ограничений минеральные удобрения и ядохимикаты... Скажите, какой нынешний предприниматель озаботится истинной чистотой производимого им зерна, если его урожаю будет грозить та или иная опасность (враги, болезни)?.. Вот почему я и задаю частенько вопрос: какого качества мука поступает сейчас в наши хлебопекарни? Проверяет ли кто этот продукт на содержания в нем тех ядохимикатов, нитратов и сопутствующих им опасных для здоровья людей веществ?.. Ответы на э тот вопрос я пока нигде не услышал...

И опять мы возвращаемся к единственно верному выводу: до тех пор, пока в стране не будет строжайшего контроля за качеством (в широком плане) производимого у нас продовольствия, по-прежнему отовсюду нашему здоровью, здоровья наших будущих детей будет грозить не шуточная опасность.

В 1991 году я стал главой семейного крестьянского хозяйства (это хозяйство было ликвидировано по моей просьбе в 2007 году), получил для устройства хозяйства 40 соток земли (0,4 га или 1 акр по американским меркам) и занялся садом, огородом и пчелами. Так что некоторый опыт того же огородничества я имею. Больше того свой опыт работы на земле я постарался как-то изложить в книгах, выпущенных в свет издательством ТЕРРА: "Лечитесь травами", "Курорт 6 соток" - эта книга включила и мою работу "Экологически чистый сад огород", "Русский мед". Так что и экологически чистый продукт я старался получить - знаю ему цену и знаю, увы, практически отсутствующий интерес к такому продукту - мы по-прежнему заворожены яркими этикетками, лживой рекламой и живем, как в беззаботном сне, полностью соглашаясь и с той ужасающей статистикой, которая криком кричит о том, что мы уже давно находимся в больном, почти ущербном состоянии, выхода из которого нам никто, кроме нас самих, не подскажет...

Действительно, мы со всех сторон окружены ложью, за которой скрывается правда о качестве нашей жизни, над нами трудятся почти все каналы массовой информации, оболванивая нас до конца и не позволяя остановиться и задуматься хотя бы о судьбе наших детей.

Конечно, проще было бы на все разом наплевать, оставить гнилую жизнь города и поселиться на земле. Но, увы, не каждый из нас господин Стерлигов - по большой части мы, к сожалению, материально слабы, чтобы разом изменить свою жизнь... Но земля, которая еще хранит для нас с вами другую, живую жизнь, есть, она зовет к себе своих сыновей и дочерей, чтобы вернули они себе прежние силы и послужили в конце концов родной земле...

Закончить этот не очень веселый разговор я хочу еще одним предупреждением по части опасности для нашего здоровья, которую могут неси в себе фрукты и овощи, которые мы покупаем в магазинах и на рынке...

Я отношусь крайне осторожно ко всем фруктам и овощам, доставленным к нам из дальних стран - вся эта продукция для сохранения своего товарного вида напичкана теми же консервантами, которые ничего, кроме беды, нам не принесут. К тому же тут от нас напрочь скрыт весь процесс производства этих продуктов (какая агрохимия сопровождала этот процесс?)

Так же осторожно отношусь ко всем ранним тепличным овощам, выложенным на наших прилавках... Во-первых, в принципе все ранние овощи по природе содержат большое количество нитратов... Во-вторых, все тепличные технологии построены только на минеральных удобрениях. В-третьих, почва в теплицах по природе накапливает в себе различные болезнетворные начала ...В открытом грунте те же овощи выращивают с соблюдением правила чередования культур, чтобы избежать болезней - одну и ту же культуру на одной грядке не положено выращивать, а в теплице просто нет места для соблюдения этого правила, а по тому почву в теплицах приходится усиленно обрабатывать ядохимикатами, чтобы не допустить вспышки тех или иных заболеваний. В-четвертых, тепличный продукт дорогой и допустить его потерю производитель не желает, а потому в случае любой опасности, грозящей тепличному продукту, тут же вызывается агрохимия...

К сожалению, самые популярные наши овощи могут быть и самыми опасными для нашего здоровья. Так кочанная капуста за время своего выращивания на огороде подвергается нападению следующих вредителей, способных другой раз почти полностью погубить урожай: крестоцветные блошки - главные враги рассады, весенняя капустная муха, способная лишить вас порой половины урожая, следом за ней капустная муха, нападающая на капусту в начале лета, далее появляются гусеницы бабочек (от гусениц капустной совки до гусениц бабочки-капустницы). Еще совсем недавно наши огородники-старатели помнили все т.н. агротехнические приметы борьбы с вредителями капусты и успешно обходились тут без ядохимикатов. Сейчас положение изменилось: в угоду нашей лености явилась к нам ядохимия, а посему я никогда не приобретаю в торговле никакую капусту (пока еще выращиваю капусту для себя сам). Пусть вас настораживает столовая свекла большого размера - чем больше размер свеклы, тем больше вероятность того, что этот овощ накопил в себе избыточное количество нитратов (столовая свекла вообще чемпион по накоплению нитратов). Меньше опасности несет в себе морковь, только наша российская, а не доставленная из того же Иэрайля - у моркови куда меньше врагов, чем у капусты, а потому выращивание этого овоща, как правило обходится без ядохимикатов. Картошку я тоже выращиваю для себя сам, не допуская и сюда никакой химии для борьбы с тем же колорадским жуком... Лук и чеснок - особой опасности в себе обычно не несут, но только выбирать луковицы надо поменьше размером, не раздутые минеральными удобрениями (дело в том, что и для выращивания товарного лука наши господа - предприниматели широко применяют минеральные удобрения).

И вообще возьмите себе на заметку, что наши предшественники-огородники не очень любили большой, рыхлый овощ - такой овощ не отличался лежкостью, а теперь рекордные размеры, например, тех же тыкв говорят только о том, что эти овощи-рекордсмены были перегружены удобрениями (не только минеральными удобрениями можно перегрузить овощ, но и излишками свежего навоза, внесенного в почву перед самым посевом).

Я бы посоветовал вам еще раз заглянуть на мой сайт и поискать там материал "Грязная вода - негодная рыба", чтобы представить себе, какую опасность для нашего с вами здоровья несут наши сегодняшние реки и водохранилища - это очень серьезное предупреждение!

13 марта 2011 года.