ЭНДЕМИЧЕСКИЕ ХАРИУСЫ

Есть на ярославской земле довольно-таки известное место - поселок Борисоглебский... Сам я частенько забываю, что центр довольно-таки обширного района носит статус всего-навсего поселкового образования, и упорно именую наш районный центр и в разговорах, и в письмах как именуют обычно города - Борисоглеб, а не Борисоглебский. Так вот главными образующими факторами этой самой Борисоглебской земли, на мой непросвещенный взгляд, выступают: старинный Борисоглебский монастырь, помнящий игумена Сергея Радонежского и монаха Пересвета, а также достаточно интересная река по имени Устье, которая для нашего Борисоглеба все равно, что Волга дл Ярославля.

Первым познакомил меня со своей родной "Волгой" журналист районной Борисоглебской газеты. Я получил от него письмо, где он пригласил меня к себе в гости, а попутно рассказал, как совсем недавно путешествовал по реке Устье вместе со своими подопечными ребятишками-школьниками. По пути они ловили удочками разную рыбу и каждый вечер верили уху из окуней, подъязков и хариусов.

Вот эти самые хариусы всего в двухстах километрах от столицы и сразу завели меня...

Я уже как-то признавался, что хариусы были моими самыми любимыми рыбами...Я встречался с этими рыбками, живым серебром, и на речках Архангельской тайги, и в Карелии. Последний раз я видел этих драгоценных рыб во время путешествия по Горному Алтаю - тогда мне посчастливилось встретиться с хариусами Башкауса и Чулышмана.

Тогда, когда я получил приглашение поселить "Борисоглебский рай" (есть сейчас в интернете сайт с таким наименованием), мои прежние хариусы были от меня очень далеко, я не надеялся в скором времени снова встретиться с ними, а тут оказалось вдруг, что рыбка-мечта ждет меня чуть не за порогом дома...

И вот я в Борисоглебе... Река Устье, пешеходный мост через реку, высоко над водой, и почти под мостом среди старых, оставшихся в воде свай, вальяжно разгуливают у всех на глазах лобастые головли.

Рядом, у берега реки плот, на краю плота высокой стопкой только что отполосканное здесь белье, на плоту женщина, хозяйка белья, по мосту взад и вперед идут люди, я остановился посреди моста, перегнулся через перила, заворожено любуюсь чудесными рыбами, а они, хоть бы что, разгуливают себе на виду у всего народа...

Берега реки возле Борисоглеба открытые - здесь к воде почти везде можно подойти, но выше по течению река, видимо, стареется укрыться от людей за стеной ивняка и ольшаника, и тут не везде и не сразу доберешься до самой воды.

Мы с пригласившим меня к себе в гости журналистом отправляемся в путешествие вверх от поселка, наша дорога то уходит от реки далеко в сторону, то, наконец, спускается вниз. Мы хлюпаем сапогами по болотистому лужку, видим реку, хоти подойти к воде поближе. Противоположный берег реки выше и суше, но и там густые заросли разного кустья. Между кустами кое-где прогал-просвет, и тут в одном из просветов видим рыболова с удочкой. Он, видимо, уже закончил свою охоту и теперь возвращается домой - в руке у него на коротком кукане здоровенный язь, которого он даже не несет, а волочит следом за собой.

Переговариваемся через реку и выясняем, что язь соблазнился синей стрекозкой, и что таких язей здесь, в реке вроде бы пока хватает... Ну, а хариусы?

О хариусе мне рассказывают уже в другом месте охотники и рыболовы... Полету огни эту рыбку не ловят - пойди разыщи ее в это время, а вот по осени, когда приходит пора хариусам собираться на зимовку, этих самых рыб кое-кто и отыскивает в небольших омутках, но не в самой реке Устье, а в ее притоках. И здесь обычной поплавочной удочкой, на обычного червя рыб-хариусов можно наловить за один день столько, что и не унесешь домой...

Что такое добыча хариуса на зимовальных ямах, я знал и вполне основательно считал, что подобный промысел-погром должен быть как-то закрыт, чтобы не извести всю замечательную рыбу. А то, что хариусов, собравшихся на зиму в свою яму-убежище, можно было таскать и таскать одного за другим, рассказали мне еще в Горном Алтае, в селе Балыктуюль...

Балыктуюль в то время был центром знаменитого совхоза "Советский Алтай", который славился прежде всего тем, что поставлял чуть ли не половину от всего козьего пуха, который и шел тогда на знаменитые оренбургские платки.

Но пух для совхоза был не только праздником-наградой - чтобы добыть этот пух, надо было сохранить по зиме все совхозное стадо тех самых коз, которые и расплачивались за заботу о них своим пухом.

А заботиться о козах очень даже приходилось, особенно по зиме, когда вдруг являлась оттепель, а за ней приходил крепкий мороз и схватывал раскисшие было снега прочной ледяной коркой... Там, под снегом, укрытым теперь сверху ледяным панцирем, оставалась сухая трава, корм для тех же коз. Лошади могли пробить своими копытами ледяную корку и добраться до корма, а копытца коз были слишком слабы перед такой бедой. И попавших в беду животных надо было спасать - надо было срочно доставлять им на зимние пастбища заготовленное в другом месте сено. А сделать это, выручить из беды и животных, и людей могли только вертолетчики.

Теленгиты, коренные жители Горного Алтая, которые и держали своим трудом знаменитый совхоз, люди очень открытые, готовые щедро отблагодарить тебя даже за твое доброе слово. И конечно, они от души старались наградить своих спасителей-вертолетчиков.

Что еще, кроме рыбы-хариуса, полагалось в награду от местных жителей хозяевам неба, я не знал, а вот хариусов вертолетчики увозили из Балыктуюля другой раз многими коробками, какими в местный магазин доставляли продукты.

Эти коробки под рыбу и рыбаков-добытчиков вертолетчики по пути забрасывали на берег Чулышмана, и здесь рыболовная артель пробивала лед и на точно такие же мормышки (только чуть потяжелей) какими соблазняем мы по зиме наших окуньков и плотвиц, принимались доставать из-подо льда одного за другим очень приличных хариусов, собравшихся здесь, в своей яме-убежище дождаться новой весны.

Хариусы, извлеченные из воды на лед, тут же замерзали, и их складывали друг на друга или хвостами кверху в те самые продуктовые коробки, в каких рыба-подарок спасителям и отправлялась дальше.

Хариусов из-подо льда в таком случае добывали очень много... И здесь подобный промысел, хоть и не был таким разгромным, как для бассейна реки Устье, но все равно очень даже настораживал меня: а не переведут ли таким образом всего местного хариуса? И спасало пока тут эту рыбку, видимо, только то обстоятельство, что Чулышман и его зимовальные ямы, которые облюбовал для себя местный хариус, были все-таки далеко от того же Балыктуюля...

Ну, а здесь, на Борисоглебской земле, все речушки, подходящие для жизни хариуса, были давно всем известны, и сыщись тут побольше желающих набить свои рюкзаки хариусами, собравшимися в ямах на зиму, и очень скоро этих самых хариусов в округ и не отыщешь.

Видимо, все так и случилось... Лет пять спустя после первого знакомства с главной Борисоглебской рекой я снова поинтересовался у рыбаков, которые в прошлом приглашали меня за осеним хариусом, как, мол, дела, добывают ли они все так же, по рюкзаку за день, своих желанных рыб по осени в речных омутках. И услышал в ответ: "Да не стало хариуса - то ли перевелся, то ли ушел куда-то..."

А если не ушел и все-таки остался здесь, хоть и в меньшем числе, то очень скоро нашлись и на хариуса, и на всех остальных здешних рыб новые рыбачки-добытчики, вооруженные некой "электронной удочкой".

Это надо видеть, как рыбаки-электронщики направляются на свою "рыбалку"...Один друг тянет на себе здоровенный аккумулятор, а другой, как порядочный, будто на прогулку, вышагивает впереди с сачком и ведром в руках. И вот этим самым сачком и выбирается из воды абсолютно все, что убивает на месте современная, электронная снасть.

Прошло всего года два-три с тех пор, как объявились у нас любители электронной рыбалки, и река Устье приобрела совсем иной вид... Не увидите вы теперь возле пешеходного моста через реку в самом Борисоглебе разгуливающих на виду у всех лобастых голавлей, не похвалится почти никто, что поймал он на синюю стрекозку здоровущего язя. И я в своих нынешних путешествиях по реке довольствуюсь по большей части лишь рыбками-малявка, шустрой уклейкой.

Правда, заходят по весне в реку щуки, кое-кому, перегородившему сеткой речной омут, может достаться и неплохой лещ - тоже гость из самой Волги, но "плохо с рыбой",- слышу я почти всякий раз от своих знакомых рыболовов, которые не соблазнились никакими электронными удочками и продолжают либо любоваться своим поплавком, либо настраивают на щуку свой спиннинг, а на оставшихся еще подъязков и голавликов - снасть-перетягу.

Ну, а что же хариус?

А вы представьте себе позднюю осень, рыба уже собралась перед зимой в свои ямы-омута, где до этого их беспокоили только поплавочной снастью, и тут на эту яму с хариусами заявляются добытчики-электронщики... Останется ли что в этой яме после таких "упражнений"...

Говорят у нас, что добывать рыбу с помощью электронной снасти вроде бы категорически запрещено... Говорят, что не так давно наш губернатор своим постановлением запретил вообще любую ловлю хариусов на территории всей области, сославшись на то, что наш ярославский хариус особый, редкий, встречающийся только у нас, эндемический хариус...

И в то же время не говорят, а свидетельствуют, что никто на нашей реке не следит за теми, кто орудует хищной электроникой, и чтобы постановление губернатора по части эндемического хариуса все-таки выполнялось...

Но где теперь она наша редкая, проживавшая когда-то только в наших водах, эндемическая рыбка-хариус?..

Года два тому назад отыскал я одну небольшую речушку, приток реки Устье... По рассказал старожилов, в этой речке всегда обитали рыбы-хариусы. Но в то время, когда я заглянул сюда, река успела обмелеть и так зарасти по берегам разными кустами, что подобраться к ней я долго не мог. И только там, где эта, потерявшая было свою прежнюю силу, речка все-таки добралась до реки Устье, отыскал я очень симпатичный каменистый перекатик...

На перекате течение было весьма ощутимо, а дальше, скатившись с переката, вода успокаивалась, неспешно крутила уставшие струи и расходилась вширь небольшим, но очень красивым плесом...

Вот здесь бы у переката и по плесу, в еще не успокоившихся дол конца струях, и быть нашему хариусу... Сюда бы с нахлыстовой снастью, и вот так, зайдя в воду почти по колено, раз за разом отправлять свою мушку туда, где обязательно должен был ждать ее хариус-охотник...

Но и здесь, на этом перекате, в этой речушке, славившейся когда-то своим хариусом, никаких хариусов так и не оказалось...