Орден Аксакова

Не так давно в недрах Государственной думы вдруг возникло желание - учредить орден М.М.Пришвина. Тут авторы этой идеи и обратились ко мне с просьбой написать Положение о такой награде... Но прежде чем задуматься о содержании Положения и описать сам орден, вспомнил я всех известных мне Певцов Родной Природы, которые, по моему глубокому убеждению, и должны были стать первыми кавалерами ордена М.М. Пришвина...

Конечно, Георгий Корольков, русский писатель-натуралист, живущий теперь, увы, не в России, а в Латвии. Станислав Олефир, старожил Колымского края, автор множества чудесных записок рыболова и охотника. Олег Отрошко, ярославский художник-анималист. Фролов - фотохудожник-натуралист из Воткинска... Все эти рыцари без страха и упрека каждый по-своему пели и поют до сих пор свои песни-гимны Родной Природе...

Ну, кого, если не их наградить орденом, на обратной стороне которого должно было значиться: Певцу Родной Природы!

Не знаю, как дальше жила-была эта история с орденом М.М. Пришвина в стенах Госдумы, но только никакого ордена и никаких орденоносцев так до сих пор и не появилось на свет.

Но орден имени М.М. Пришвина для меня определен и дальше: собрал я вместе под флагом "Родная Природа" тех замечательных сыновей своей Земли, которых я только что называл, и не хочу расставаться с ними. И это собрание и составило для меня Орден- Сообщество наподобие Ордена-Сообщества тех же Георгиевских Кавалеров, имена которых украшают один из дворцов московского Кремля. Вот почему и не мог я долго расстаться с мыслью, что оформить, представить широкой общественности, такое удивительное собрание, такой Высокий Орден пока не получилось...

Вызвав из памяти и собрав вместе всех известных мне певцов Родной природы, я в мыслях своих пошел дальше и как-то задал сам себе вопрос: "А почему бы рядом с орденом М.М. Пришвина не учредить орден С.Т.Аксакова? Почему не объединить таким образом тех же рыболовов-аксаковцев, которые, если поднять их, показать всем остальным в наше время тотальной погони за всем, что можно поймать, съесть, спрятать от других, были бы примером-альтернативой действительно человеческих отношений к той же воде, к тем же обитателям наших рек и озер...

Если кто-то из читающих эти строки давно не брал в руки "Записки об уженье рыбы" С.Т.Аксакова, то я позволю себе привести здесь слова, какие предпослал автор "Записок" своему классическому труду...

"Деревня, не подмосковная, - далекая деревня, в ней только можно чувствовать полную, не оскорбленную людьми жизнь природы. Деревня, мир, тишина, спокойствие! Безыскусственность жизни, простота отношений! Туда бежать от праздности, пустоты и недостатка интересов; туда же бежать от неугомонной внешней деятельности, мелочных, своекорыстных хлопот, бесплодных, бесполезных, хотя и добросовестных мыслей, забот и попечений! На зеленом цветущем берегу, над темной глубью реки или озера, в тени кустов, под шатром исполинского осокоря или кудрявой ольхи, тихо трепещущей своими листьями в светлом зеркале воды, на котором колеблются или неподвижно лежат наплавки ваши, - улягутся мнимые страсти, утихнут мнимые бури, рассыплются самолюбивые мечты, разлетятся несбыточные надежды! Природа вступил в вечные права свои, вы услышите ее голос, заглушенный на время суетней, хлопотней, смехом, криком и всею пошлостью человеческой речи! Вместе с благовонным, свободным, освежительным воздухом вдохнете вы в себя безмятежность мысли, кротость чувства, снисхождение к другим и даже к самому себе. Неприметно, мало-помалу рассеется это недовольство собой, эта презрительная недоверчивость к собственным силам, твердости воли и чистоте помышлений - эта эпидемия нашего века, эта черная немощь души, чуждая здоровой натуре русского человека, но заглядывающая и к нам за грехи наши..."

О чем это он, наш самый главный русский рыболов-патриарх? Надо бы сразу про крючки и лески, а он вдруг о красотах природы... Пожалуй, именно такими вопросами встретят только что процитированное мной откровение С.Т. Аксакова, увы, многие нынешние "любители рыбалки", пристроившиеся к этому занятию ради снятия стресса, развлечения или еще какого-то совсем не относящегося к рыбной ловле адреналина...

Увы, пошли по нынешним временам по большей части именно такие рыбачки. И мне бывает порой очень неудобно после рассказов о тех же северных таежных озерах вдруг встретить такие вопросы от своих слушателей: "А сколько поймал? А какая самая большая рыба?"

Да не об этом я вовсе, а о том, о чем думал и писал прежде всего С.Т. Аксаков, начиная свои знаменитые "Записки об уженье рыбы" - первое такое произведение на русском языке. И в подтверждение истинного душевного настроя Аксакова-рыболова прочите еще и совсем небольшое стихотворное посвящение, с которого С.Т. Аксаков и начал рассказывать о своем увлечении...

Есть, однако, примиритель,
Вечно юный и живой,
Чудотворец и целитель -
Ухожу к нему порой.
Ухожу я в мир природы,
В мир спокойствия, свободы,
В царство рыб и куликов,
На свои родные воды,
На простор степных лугов,
В тень прохладную лесов
И - в свои младые годы.

Вот и задумался я: "А почему бы не собрать, не объединить таких людей, для которых очень близко, понятно, звучат и эти стихотворные строчки, и слова Вступления к "Запискам об уженье рыбы", какие я только что приводил здесь...

Эти люди-рыболовы давно стали называть себя аксаковцами. И счастлив я, что и меня однажды причислили вдруг к этому племени людей, очарованных рыбной ловлей...

Как раз в то лето когда написал я Положение об ордене М.М.Пришвина выпала мне одна неожиданная встреча...

На берегу реки увидел я сначала старенький "Запорожец", какой не встретишь, поди, теперь и по самым отверженным нашим деревням даже в качестве музейного экспоната.

Неподалеку от "Запорожца" чуть горел аккуратный костерок-тепличка, над которым неспешно дымился-парил котелок то ли с ухой, то ли с кипятком для чая.

Хозяина "Запорожца" и костерка-теплички рядом не было... Я огляделся и только тут заметил в прогале-просвете среди кустов ивняка сидящего на складном стульчике рыболова с удочкой в руках...

Может быть, я и не стал бы беспокоить эту мирную тишину, если бы сам рыболов не оглянулся и не кивнул мне в знак приветствия головой.

После этого я все-таки остался возле костерка и, присев на корточки, стал любоваться неторопливыми языками пламени.

А тем временем рыболов, прибывший сюда на "раритетном автомобиле", оставил свою удочку и подошел ко мне и к костру...

Мы еще раз поздоровались, и я услышал от своего нового знакомого, что меня он знает, видел в газете мою фотографию и даже читал что-то из написанного мной. Так что мне не пришлось тут прятаться-маскироваться. А следом узнал я, что мой неспешный рыболов нынче пенсионер, а до этого преподавал литературу в старших классах. Так что наше общение обещало быть достаточно откровенным...

У медленного костерка, за кружкой ухи завязалась сама по себе и неспешно продолжилась наша беседа-раздумья...

Свою реку мой рыболов знал с детства, помнил ее живой и здоровой, помнил мельницы, мельничные плотины и омута здесь на реке, куда прежде всего и стремились тогда и рыболовы постарше и они, мальчишки-удильщики...

Мельниц давно нет. Правда, вместо мельничных плотин хотели вроде бы устраивать здесь сельские электростанции, но потом забросили и это дело: мол, зачем мелочиться, когда есть плотины-гиганты по той же Волге... Так река и стала терять всю свою весеннюю воду, а вместе с ней и рыбу...

- Походите, посмотрите на наши речушки-притоки. Зарастают на глазах: ни к берегу не подойти, ни окошечка для поплавка не найдете. Да и рыбе теперь нечего там делать - если еще и зайдет по весне, то с весенней водой и скатится обратно. А ведь сюда из Волги по весне всякая рыба заходила...

- Вы, наверное, знаете, что в озеро Неро каждую весну являлись на нерест стада леща из-под самого Нижнего Новгорода. И у нас здесь бродили такие волжские щуки-великаны, что страшно было: не дай Бог такое страшилище тебе на жерлицу попадется...

- Рыбу и тогда ловили - да и рыболовов, наверное, было побольше, чем сейчас. Правда, у тех рыболовов чаще только удочка была в руках. А затем сетями увлеклись. Но это уже заезжий народ пример нам подал. Нагрянут откуда-то на машинах, перегородят омут сетями, а сами мирно к костерку ждать утра. А там - сетки с рыбой из воды и восвояси... Встретишь такой костерок на берегу, думаешь, что здесь рыболов с удочкой расположился, а этому-то рыболову-старателю и места уже у заветного омута не было...

- Ну, а затем пришел сюда и технологический прогресс - прибыли к нам эти самые электронные удочки...

-Встретишь таких разбойников, возмутишься про себя, а так им ничего и не скажешь особенного: для них слова, что пустое место - только не оскорбления нарвешься...

- Нет у нашей реки ни хозяина, ни контроля. И рыба в реке, считайте, что почти совсем переводится... Вот и судите сами, что после нас здесь останется...

Я молча слушаю, зная и раньше все, о чем печалится мой рыболов, но все равно не могу еще и еще раз с горечью и обидой не переживать за ту же речку, за тех людей, для кого эта река стала с детства близкой, родной...

А разве только здесь, возле этой реки достаются мне мои переживания за нашу воду, за нашу жизнь...

Да, наша жизнь становится все ущербней и ущербней. И кажется порой, что нам уже ничего не сделать, не заставить течение нынешней жизни сменить свое направление...

Да и сколько нас вот таких, как этот мой рыболов-печальник, кто переживает, ищет пути спасения? Много ли? Или уже и тут не осталось почти никаких борцов-воителей, которые могли бы собой подать пример остальным?

Вот поэтому и приходит ко мне желание: находить, отыскивать таких людей, поднимать их на пьедестал, отмечать почетными наградами: мол, смотрите, люди, как надо жить, как надо любить свою землю, свою реку! Берите с них пример! И, честное слово, вы тогда испытаете настоящее счастье в такой своей дороге... Нет, не в уловах, не в трофеях это счастье...

Помню я всегда чудесную новеллу К.Г.Паустовского "Несколько слов об ужении рыбы". Эта новелла открывала в свое время самый первый альманах "Рыболов-спортсмен".

О чем эта новелла - песня родной земле, родной природе?.. Да все о том же, что не страсть-добыча должна сегодня занимать собой человека, что кроме этой самой "добычи", есть еще и то, что остается навсегда с человеком, который пришел на берег той же реки с открытой душой и добрым сердцем. И такой человек, откровенно и честно побыв какое-то время возле свой реки, тоже, вслед за К.Г.Паустовским может сказать:

- И вот такой короткий, как золотой проблеск, день стоит целого года жизни в асфальтовой духоте города...

Такой счастливый день-проблеск достался в тот раз и мне возле тихого костерка, который затеплил на берегу своей родной реки мой новый знакомый.

И если бы все-таки был учрежден Орден С.Т. Аксакова, и от меня зависело бы, кого им в первую очередь наградить, то, честное слово, самым бы первым Кавалером Ордена Аксакова я бы называл этого рыболова-удильщика, нынешнего пенсионера, а еще совсем недавно учителя литературы в старших классах нашей средней школы...